— Ника! — тихо позвал он. — Ответь честно, для тебя это имеет значение?
— Да, — признаюсь тихо и чувствую, как резко напрягается Данила. Сжимает мои пальцы почти до хруста. — В нашей с тобой ситуации деньги и слава имеют отрицательное значение. Из-за них ты всё время на виду, тебя окружают соблазны и шум.
Выдыхает. Он думал, что мне нужны его деньги. Я не обижаюсь. Что поделаешь, ведь Данила тоже меня не знает. Пока что не знает.
Опрокинув на постель, он нависает надо мной и выговаривает чётко:
— Тебе, — целует в губы, — не о чем, — целует подбородок, — волноваться, — проводит губами по шее, щекоча дыханием.
С удивлением поняла, что и не волнуюсь. Мужчина в моей постели не похож на Данилу Резника из прошлого. Хотелось верить, что только я знаю его таким. Что только моё тело он изучает с чувственным интересом. Что только мне шепчет, гипнотизируя синим взглядом:
— Скажи, чего ты хочешь, Ника, и я сделаю. Признайся, Ника, ты должна рассказывать мне обо всех желаниях.
Тягучий, грешный шёпот отзывается дрожью в позвоночнике.
— Да, — отвечаю одними губами.
— Что «да»? — улыбается он и заставляет раздвинуть ноги. — «Да» — это согласие или признание?
Дразнит меня кончиком пальца, потом надавливает так сильно, что я сгибаюсь на постели в беззвучном стоне. Пытаюсь сдвинуть колени, но он не позволяет. — Ника, ведь ты скажешь мне, чего хочешь, да? Ведь ты позволишь дать тебе всё, что нужно?
Согнутая в бесстыжей позе, я ловлю ртом воздух. Данила проводит языком по моим губам, пробуя моё дыхание на вкус, и снова надавливает пальцем.
— Я дам всё, что тебе нужно, Ника, — говорит с придыханием, и это перебрасывает меня через край. Потому что чувства Данилы настолько сильны, что их хватит на нас обоих.
Потому что, хотя я его почти не касаюсь, Данила возбуждён сильнее, чем я.
Потому что его мягкие губы и большие обещания таят в себе тайны. Вкусные и разные.
Это не мужчина, а чудо. Чувственное чудо.
— Да, — повторяю я, соглашаясь на всё, что он предложит.
— Ты кончила быстро, Ника, а теперь ты кончишь ещё раз, но медленно.
Я уже не пытаюсь закрыться, потому что это бесполезно.
От Данилы Резника не закроешься.
— Я хочу, чтобы со мной ты всегда была искренней, — говорит он, опускаясь между моих ног, — и открытой. Я хочу знать тебя всю. А теперь расслабься и приготовься, тебе потребуется выдержка.
Никогда не думала, что от удовольствия можно устать, но нежность Данилы выбила из меня все силы. Игра пальцами, языком, губами казалась почти мучительной в своём коварстве.
— Ника, мне продолжить?
— Да! Да-да-да!
— Я нужен тебе?
— Да!!!
— Очень?
— Очень!!!
Он останавливался, следил за моим нетерпением, при это заводясь всё больше, потом давал разрядку, напоминая, чтобы я всегда говорила ему, чего хочу.
А потом, когда я совсем разомлела, он улыбнулся и сказал:
— Давай отпразднуем Новый год вместе? Тогда и весь следующий год будет нашим.
Весь. Следующий. Год.
Данила Резник отвёл мне целый год. Целый год вместе. Это долго. Или нет, наоборот, это очень мало.
Я не знаю. Сейчас я ничего не знаю. Я оглушена страстью.
Данила заснул, сжимая меня в объятиях, его голова на моей груди. Стараюсь дышать как можно тише, не двигаться, но немеет спина. Мобильник ползёт по полу, нарушая тишину вибрацией.
Осторожно передвигаю Данилу на подушку и, схватив телефон, прячусь в ванной.
Звонит Арк Молой.
— Где ты, Ника? — негодует. — Ты же собиралась прийти на аукцион!
Я забыла предупредить его о моём уходе. Ушла с Данилой, загипнотизированная эффектом синих глаз.
Это плохо. Моё присутствие Арку, вообще-то, не нужно, но предупредить следовало.
— Всё понятно, причина исчезновения — Резник, — усмехнулся он, не дожидаясь моих признаний. — Ладно, Ника, твоя потеря, на таких мероприятиях заводят очень полезные знакомства. Если тебя интересует результат, то знай: всё прошло отлично. Оставшиеся картины продадут на интернет-аукционе…
Арк что-то говорит по поводу вырученных денег, телевидения и вечерних новостей, но я почти не слушаю. Приоткрываю дверь ванной и проверяю, что не разбудила Данилу.
— Ника, ты меня слушаешь?
— Конечно, слушаю. Ты большой молодец, Арк.
Я настолько отвлечена, что забываю спросить про мои работы. Забываю! Это немыслимо.
— А про свои работы спросить не хочешь? — усмехается Арк недоверчиво.
Сжимаю телефон изо всех сил, нажимая на кнопки на экране.