Мне хочется его обнять.
Мне хочется всех обнять.
То, что Данила купил мои работы, больше не расстраивает. Слова незнакомца стёрли мою неуверенность.
Я возвращаюсь в квартиру в приподнятом настроении, прыгая через ступени.
Приятно знать, что я дорога Даниле настолько, что он пойдёт на ложь, чтобы подарить мне радость.
Наверное, ложь — это плохо, в этом Данила и сам со мной согласится.
Наверное, я не должна этому радоваться.
Но я почему-то счастлива.
Влетев в квартиру, я наткнулась на Данилу, стоящего у двери. Нахмурившись, он скрестил руки на груди.
— Я слышал твой крик на лестнице, ты разговаривала по телефону.
Его напряжённый взгляд сканировал моё лицо.
— Данила, я знаю, что ты сделал, — подошла ближе. Сердце прыгало в горле, делая слова прерывистыми и нервными.
Он резко вдохнул.
— Что ты имеешь в виду? — спросил глухо. Прищуренный взгляд отталкивал меня, защищаясь от грядущих обвинений.
— Я понимаю, почему ты купил мои работы, и я… спасибо тебе.
Прижимаюсь к нему и кладу ладонь на тёплое плечо. Мышцы под пальцами кажутся каменными.
Он не верит в моё прощение, ведь он тоже творческий человек и всё понимает. Я бы тоже не поверила. Он прикрывает глаза и чуть наклоняет голову к моей руке.
— Я сразу догадалась, что это ты. Ты поэтому и увёл меня с аукциона, да? На случай, если никто не захочет торговаться, и у моих работ будет только один покупатель.
Данила чуть улыбнулся и положил ладонь поверх моей. Наклонился и согрел губы сухим поцелуем. Долгим нежным касанием.
— Я сначала расстроилась, но потом поняла, почему ты это сделал. Ты хотел меня защитить. Спасибо тебе. Это так… замечательно.
— Ника… — прикрыв глаза, прошептал он. — Понимаешь… Я тебя люблю.
Возможные ответы щекотали язык. Я никогда не любила мужчин, кроме моего отца. Я не знаю, как возникает уверенность, что твои чувства — любовь. Где та лакмусовая бумажка, которая подтвердит, что вот оно, то самое книжно-песенное чувство?
— Я понимаю, Даня.
Слабенький ответ, на троечку с минусом, но к нему прилагался такой поцелуй, что Даниле пришлось меня простить.
Я не отпускала его губы до тех пор, пока он не рассмеялся.
— Ничего ты не понимаешь, Ника, и у тебя нет доказательств, что я купил твои работы. — Хитро ухмыльнувшись, Данила дёрнул бровями. — Вдруг это тайный поклонник твоего таланта?
— Твоя хитрая мордаха очевиднее любых доказательств, — смеясь, я пощекотала его бока, но Данила только улыбнулся. — Организаторы сказали, что в торгах участвовало несколько покупателей, так что ты зря волновался. А теперь у тебя дома будут залежи моих работ.
— Залежи! — Данила состроил забавную мину. — Какой ужас!
— Макулатура и металлолом.
— Тогда придётся продать картины по огромной цене. Позвоню в Сотбис(7), они завтра же прилетят и освободят мою квартиру от бесценных шедевров. — Данила повалил меня на постель и расстегнул пуговицу на джинсах.
Рассмеявшись, я остановила его руки.
— Данила, послушай.
— Ммм? — он посмотрел на меня всё ещё заспанными глазами.
— Никогда так больше не делай, ладно?
— Обещаю, — прошептал он мне в губы. — А ты пообещай мне кое-что в ответ, ладно? Люби меня, Ника.
Искренность, страсть и синий взгляд — убийственная комбинация.
— Обещаю, — сказала я на выдохе.
Два месяца спустя
Из чего построена любовь творческих людей? Из взлётов, падений и лечебной лжи.
Что бы ни говорил Данила, без лжи никак. Она бывает хорошей, нужной, даже правильной.
Оказалось, что он тоже лжёт, и не только насчёт аукциона.
Ему приходится лгать, потому что от меня ушло вдохновение. Внезапно и безвозвратно.
«Вдохновение вернётся, Ника. Обязательно! Погуляй, расслабься, и всё получится».
«Не расстраивайся, Ника, для меня ты — чудо, и однажды весь мир об этом узнает».
Ложь, без которой никак. Данила не хочет обманывать, но он влюблён и желает мне добра, поэтому с уверенностью в голосе предвещает грядущий успех. С уверенностью, которой не чувствует. Такая ложь дарит поддержку и тепло. Она не обманывает, потому что я и не пытаюсь ей верить. Мне достаточно знать, что Данила волнуется за меня и любит так сильно, что берёт на себя груз необоснованного оптимизма.
Из чего построены наши чувства? Из нежности Данилы, его ускоряющегося шага, когда он замечает меня вдали, его напряжённого взгляда, когда он подводит меня к экстазу. Мы никогда не кончаем вместе, он ждёт моей кульминации. Говорит, что не хочет отвлекаться. Ему нужно стать свидетелем моего полного ухода в наслаждение перед тем, как отключиться самому.