Я сижу на туалетном столике, одетая в халат, и наблюдаю за тем, как Сойер бреется. Не уверена, почему никогда не наблюдала за этим процессом раньше, но отныне это вне сомнений мое новое увлечение. Он только что принял душ и обернул полотенце вокруг талии, его грудь обнажена, и это еще одно мое новое увлечение. Мои бедные глаза не могут решить, на чем сфокусироваться.
– Да. Мы ежегодно устраиваем подобную вечеринку для компании.
– А что, если сотрудники не хотят тусоваться с тобой в канун Нового года? – спрашиваю я, болтая ногами. Ногти на моих ногах окрашены красным лаком под названием "Романтическое увлечение". Ногти на руках того же цвета.
Сойер споласкивает бритву под краном, а затем снова поднимает ее к лицу, и я опять загипнотизирована. Откашливаясь, я ерзаю на мраморной столешнице.
– Они не обязаны приходить на вечеринку, Эверли. Я ни от кого не требую "тусоваться со мной". Они могут привести с собой кого хотят, насладиться бесплатной едой и выпивкой или делать, что хотят. – Он смотрит на меня, когда снова споласкивает бритву. – Тебе удобно, Сапожки?
– Нет, я как бы немного намокла.
Его взгляд опускается к столешнице рядом с раковиной, на которой нет ни капли воды, а затем возвращается ко мне. Сойер вопросительно наклоняет голову и проводит еще раз бритвой по щеке.
– Просто это твое бритье. – Я машу рукой в сторону его лица, а затем на себя, имитируя движения веера. – Это чертовски сексуально.
Он замирает с полотенцем в руке и качает головой.
– Я и правда никогда не могу предсказать, что вылетит из твоего рта в следующую секунду. – Парень вытирает остатки крема с лица и бросает полотенце на столешницу до того, как опускает руки по обе стороны от моих бедер.
– Как и я, если говорить начистоту, – признаюсь я.
Он смеется, дергая за полы моего халата так, что тот распахивается.
– Ни за что, – протестую я, отталкивая парня. – Я почти готова идти.
– Я не могу повести тебя на вечеринку в возбужденном состоянии. Иначе ты будешь абсолютно непредсказуема.
– Мои волосы уложены.
– Я едва тебя коснусь.
Я прислоняюсь спиной к зеркалу, сомневаясь.
– Едва коснешься?
– Всего одной рукой, – отвечает он, поднимая левую руку, а правой продолжая сжимать столешницу рядом с моим бедром.
Мой халат уже распахнут, так что Сойер скользит кончиком указательного пальца от моего пупка к клитору. Я ахаю, и он знает, что больше возражений от меня не последует.
– Подними ноги и поставь на край столешницы, – приказывает он, и я поднимаю ступни, устраиваясь поудобнее. Мои веки уже кажутся тяжелыми, а тело заливает румянец желания.
– Всего одной рукой?
– Большим, указательным и средним пальцами.
Мое дыхание учащается, когда его палец проскальзывает дальше, кружа вокруг моей сердцевины.
– Ты и правда намокла, – отмечает он. Сойер возвышается надо мной, опираясь одной рукой о столешницу так, что наши тела соприкасаются только в месте, где он ласкает меня. Его лицо в считанных сантиметрах от моего, но парень не делает попыток поцеловать меня или прикоснуться как-то иначе. Его палец скользит на несколько сантиметров в мою киску и снова выскальзывает, растягивая. Но почему-то то, что он меня касается только там, делает данное соприкосновение более сексуальным. Наши взгляды прикованы друг к другу, пока он так интимно ласкает меня.
Большой палец Сойера накрывает мой клитор, и я вздрагиваю. Я чувствую, как он выводит круг по складочкам, готовя меня к тому, чтобы снова коснуться большим пальцем клитора, но на этот раз размазывая по нему мою же влагу.
Моя грудь вздымается, и я хочу, чтобы его ладонь грубо сжала ее. Но Сойер верен своему обещанию насчет одной руки, так что я сама касаюсь своей груди. И делаю это не нежно, мои рука накрывают отяжелевшие вершинки, а пальцы сжимают плоть и щипают за соски так сильно, как только могут.
Его большой палец продолжает кружить на моем клиторе, тогда как два других проскальзывают глубоко в мою киску. Он сгибает руку в запястье и надавливает кончиками указательного и среднего пальца изнутри, одновременно с тем прижимая сильнее большой палец к клитору. И я кончаю, задыхаясь и несвязно постанывая. Обе мои руки хватаются за его предплечья, ища поддержки, тогда как кончики пальцев ног сгибаются на краю столешницы, а спина выгибается.
– Потребовалось меньше двух минут, – хвастается он, вынимая из меня пальцы и поднимая руку вверх. Моя влага покрывает его кожу, и я не могу оторвать взгляд, пока Сойер подносит пальцы ко рту и облизывает. – И одна рука, -добавляет он, хотя это совершенно ни к чему.