Проскользив ботинком по мокрому полу как на горке, старлей понял, что колено дало слабину и подломилось. А сам он летит лбом в уже распахнутую сектантом дверь.
Их встреча была неминуема, как девственность и первый секс. Пропечатавшись лицом между парой замков и почти на уровне ручки, Кишинидзе рухнул следом на мокрый пол, укладываясь валетом в проходе с предыдущим пострадавшим.
Как Кристина, так и Джоб застыли друг напротив друга по разную сторону двери и кухни. Затем у немки включился голосовой рефлекс, и она выдала самую высокую ноту, на которую была способна.
Блондинка закричала, и сектант-ворюга рванул с низкого старта!
Глава 29 — Все точки над заточками
В лифте подъезда строители возили цемент. Рядом с дверьми на первом этаже стояли и мешки с песком. Ещё не скоро попасть. Ремонт — дело такое, обстоятельное. Суеты не любит.
Не желая терять времени даром, Боря проверял дыхалку при восхождении. Он тащил сварочный аппарат на девятый этаж, а поверх него ехал пакетик с контейнерами, закрывая обзор. Сравнить можно с кипой книг, что возвышается над головой, когда хочешь унести много и сразу.
«Занести надо контейнеры, извиниться, объясниться, а дальше — будь, как будь», — подсказывал внутренний голос Борису.
За ним по пятам следовал крановщик, всего тащив на правом плече баллон с аргоном, как бревно. А в левой руке сжимая порцию из трёх пакетов с продуктами. Один пакет отцу отвезут на участок потом, в машине остался. А эти три сразу в ход пустят. Обед уже прошёл, но покушать надо основательно и гостью покормить. А может и сама что-то сделает, пока батарею приварят.
Стасяна не радовала справка о психическом здоровье и эмоциональной устойчивости. Не веселили и деньги, что лишь отсрочили необходимость ехать на вахту на месяц. Он загрузился по полной, бормоча под ноги только «Глори! Глория!». Вспоминал он с теплом и про её подругу, что так удачно работала с ней в паре.
Партия — Глори-Хол! Вот, что ему было нужно. Извёлся весь внутренне, сокрушаясь на тему «почему в стране запрещено двоежёнство? Он ведь может справиться с обеими!», — такая мысль посетила его, заходя в подъезд.
Отношения, когда тебя ласкают четыре руки, определённо крепче.
«А может, на одной жениться, а другую в любовницу сразу взять?» — даже подумал Стасян, когда поднялся со второго на третий.
«Нет, ну удобно же!» — всё ещё был уверен он, когда поднимался на пятый.
Но уже ближе к седьмому сошёлся на том, что подругу постарше можно и в гости иногда звать, а жить с ней вовсе не обязательно.
«Глори и одна справится!», — всё ещё был уверен Стасян, когда поднимался на восьмой.
«Да кому вообще нужны эти женщины?» — думал он же, отсчитывая последний этаж.
Это был тот краткий отрезок слабости во времени, когда баллон на плече стал весить как небо, а ноги дрожали мелкой дрожью и она быстро перерастала в крупную. Левой руки же он давно не чувствовал. А ещё хотелось кашлять, но он понимал, что это чревато, ведь клапан напрягся и одно даже самое мелкое дополнительное движение грозило стравить воздух.
Ох и не стоило у бабки старый чай пить! Вроде глоток-другой всего сделать успел, пока кипяток был, но это как раз пол-литровая кружка и вышла.
Или то всё от сердечных переживаний?
Боря же едва достиг восьмого этажа, едва не остановился. Вот же она, позвони в звонок, протяни руку, отдай. Но на лбу пот. Сам дышит как рыба, а если конкретно, то и матерится как карась, выброшенный не берег. Тихо, беззвучно, но показательно.
Стоит ли в таком виде говорить «прости?». Нет, конечно! Что за глупости? Вот поднимется сейчас на девятый, сгрузит сварочный аппарат, отдышится, умоется и спустится, приведя себя в порядок.
Но у судьбы были свои планы. И когда оба уже поднимались на девятый этаж, наверху вдруг резко закричало. И в открытую дверь рвануло что-то тёмное с низкого старта. Что это, Боря не видел из-за контейнеров. Но голос признал. Кричала немка. Они так на концертах рок-групп кричат или убегая от штыковой атаки русских.
Сантехник и рад бы мимо это чёрное пропустить на лестнице, но то с перепугу решило, что кратчайший путь — через него. И сверху налетело.
Боря вдруг понял, что падает. Назад. Так как вперёд падать с лестницы не получалось. Физика работает вне зависимости от его хотелок. А ноги слишком перегружены, чтобы противостоять таранящим невзгодам.
Стасян прекрасно видел всё перед собой. Только пот заливал глаза. Но когда он вдруг понял, что к пакетам и баллону вот-вот прибавится вес почти в восемьдесят килограмм товарища Глобального со сварочным аппаратом, организм не выдержал и рефлекторно попытался сказать своё решительное «нет!».