Лида, вновь вернув способность дышать, сама теперь на дно ванной нырнула и сняла всё, что увидела.
Оба в костюмы Адама и Евы нарядились. Только вместо фигового листочка ударил по щеке девушку змей то ли слепой, то ли одноглазый. Тут уж как посмотреть. Лида вот, смотреть не стала, только придушить его сразу попыталась. Но то ли в руках силы не осталось, то ли пожалела. Потому сразу проглотила его, чтобы наверняка.
Теперь уже Боря руками в стенки ванной упёрся. Ноги чуть подослабли, ненадёжные стали. А пресс сводит, играют мышцы. А уж как трудится флейтистка в игре своей искусной! В обе руки играет. А когда звучи от неё доносятся, то либо довольное урчание, либо шёпот.
В него лучше не вслушиваться. Но если бы гул в ушах не стоял, то услышал бы «нихуя себе дубина!» и «Тыщ-тыщ, да если бы всё насилие в мире было такое!» и даже «он так прикольно бьёт меня по щеке!».
А потом тишина и восторг. Потому что возможности эластичные лица красивого и губ натуральных никто не отменял. Растягиваются как латекс на член. Жаль только рука одна устала, опустилась, и где-то внизу живота шарит. Но уже своего.
Боря от игры той притомившись под горячей водой, воду выключил и деве руку подал. Поднялась и снова как давай целоваться. Но недолго. Понял вдруг Глобальный, что со спины ещё деву не оценил. И развернул тут же. Надо же на предмет сатанинских татуировок проверить, а то может вообще хвост растёт и с ведьмой балует.
Но если и ведьма, то правильная. Сырая, правда, но уже тёплая, нежная, своя. Только союз закреплять лучше изнутри, а то и углубить. И повернув Лиду к стене, ка при досмотре, Боря между ног у неё начал шарить. А те нет, чтобы закричать: «у меня ничего, нет, не у тех ищешь, начальник!», вместо этого выгнула попу. Дугой встала.
Едва дева отклячила зад, как губы малые обнажились. Торчат себе сзади, волнуют. И пушок у них едва-дева тёмный виднеется. По нему ориентируясь, Боря тут же как корабль на маяк и повёл по губам головкой. А как на углубление наткнулся, надавил.
— Ой, бля-я-я! — раздалось уже вполне различимое без воды потоков. Лида аж за губы себя схватила ладошкой, побила для порядка легонько. Она мол не такая, эмоции. Но следом протяжное. — Да ниху-я-я-я ж себе! — раздалось.
Причины понятны. Скользко, мокро, горячо, и эффект трения в действии все возможности организма сразу и показал. Пока делала минет, в жизни бы не поверила, что в ней поместиться может столько. Конечно, не девственна, и было даже два мужчины. Но один — платонический любовник, а второй геймер. Потыкал чего-то там в единственную ночь любви и сразу обновления побежал скачивать.
А тут откровения накатили. Секс оказывается, бывает! Даже шапочку из фольги одевать не надо!
— Как эффективно вы это делаете, Бор-и-и-ис! Я в восторге!
Пока Лида от первого оргазма не до конца отошла, резко осознав, что тот может и мужчина причинить, (не всё же самой делать!), как от мощного бура внутри тело вновь волнами пошло.
Лавина в крови, а не вишнёвый сок! И от того давления изнутри так радостно её распирает, что весь словарный запас матов изо рта посыпался. Вроде культурная, и вместо «жопы» всегда «попа» говорит. А тут надавили — и всё обнажилось разом. Секс обнажает изнанку.
Но часть сознания ещё помнила, что умная она и начитанная. А секс — это ещё и любовь. А любовь — это де-факто прекрасно. Вот и получалась солянка из внешний проявлений и внутренних порывов.
— Разъеби меня в щепу! Высекай пламя! — кричала Лида, уже не опасаясь возмущения соседей.
Раньше то и порнуху на телефоне в ванной смотрела без звука, а все пошлое в «ох!» тихое выражалось. А сейчас мир модернизировали, буквально вытрахивая наизнанку.
— Пусть разгорится пожар! Порви меня надвое!
Боря вначале слушал внимательно. Не двигался почти. Всё-таки приятно, когда гладишь изнутри женщину, а она стихами шпарит. И Есенина знает наизусть. Про «баб на сене» точно что-то говорила отрывками.
Но потом запах носков из раковины донёсся. Душа то нет, ничего не скрывает. Тогда Боря резко ускорил процесс, как следует за бёдра обхватив и углубив.
— Божечки! Боже! Вот это лямур! Охуеть, не встать! Вот это чувства! Да я сейчас… сейчас… Борис, ебите меня вечно-о-о!
Затем сразу оды пошли, и она с минуту предлагала до скончания дней варить ему борщи и рожать строго по одному после каждого такого момента. А если он вдруг станет капитаном дальнего плавания или в кругосветку уйдёт — дождётся.
— Не спиздеть, ждать буду хоть до второго пришествия!