Боря, глядя на эти «тройные персты», сначала подумал, что к жене Биты любовник нагрянул, а он некстати третьим оказался.
«Шалун из итальянцев», — прикинул внутренний голос и тут же объяснил свою позицию: «Уж больно смуглый для зимы. И дерзкий, раз так цветы женщине дарит при свидетелях. Но дело житейское. Чего уж там? Ты главное сильно им не мешай, улыбайся почаще. И само рассосётся».
Пока Боря раздумывал над тем, ушатать его с прямого правого в челюсть и передать Бите с фотоотчётом или пусть сами разбираются, Карен вдруг применил самое действенное в его возрасте оружие.
Он открыл рот и понеслось:
— Я — Марат, брат мой — Салават. Наш Кондрат, Маги кум и Яну сват, что с Юрцом за руку знаком. Тот Юрец — Патрика отец… Все мы — Ванесяны. И тебе вообще пиздец!
— Ты же Карен, — только и сказал на этот монолог Боря, действительно стараясь мило улыбаться.
Но поток слов не прекращался. Только сильнее стал. Подумав, Боря пригубил вина по случаю. Убрал поглубже купюру и сглотнув слюну, плотоядно посматривал на салаты.
Может, всё-таки позовут к столу? Без калорий какая драка? «Цезарь» уже обветривать начинает, а вот «селёдка под шубой» только сок набрала.
«Спасать её надо, а не лясы точить», — заявил внутренний голос, не распознав для себя угрозы. Понятно же, что человек просто попал в неловкую ситуацию и теперь волнуется насчёт свидетелей.
Лучше бы сантехник молчал, потому что, едва зацепившись за ответное слово, гость продолжил родословную, огласил связи вслух и всём прочие угрозы с элементом аудиовизуального отображения ОПГ.
Последовательно поднимая уровень тревоги с «районного», на «городской», затем на «округ», «столичный», а после даже задев интересы как минимум пары стран, Карен всё продолжал накидывать:
— Я-то Карен, но сын мой — Арсен, — сыпал гость без стеснения. — Френд Армена, Архипа проблема. И Вадима вспомним до кучи. Валентину близкий и Гучи. Жана соберём, Кима подзовём, сто пудов пребудет и Гоги. Позабыть заставит тревоги. А как Илларион подтянется, могила тебе достанется.
Почему чернявый топчет по чистому полу и кричит разные имена, Глобальный не понимал.
«Самого, главное, разуться заставили. Ещё и хотели, чтобы рабочую одежду снимал. А этому всё можно? Когда мы уже новую революцию рабочих и крестьян организуем, Борь? Совсем же за людей этот бомонд нас не считает!» — возмущался внутренний голос.
Единственное, что Глобальный хорошо понимал, что салаты без боя не сдаст. Пусть войдут в положение. Купит, заплатит двойную цену. Не в город же ехать по такой метели, чтобы мужиков закуской порадовать. Сразу как-то не подумал.
«Слушай, а может, это диетолог наведался? А она тут жрёт без него?» — подсказал внутренний голос: «С этими модными диетами, как только с ума не сходят. Этот вот имена перечисляет. А кто это, как не клиенты, которым уже помог? Чем больше имён, тем выше стаж».
Пока Боря пытался осмыслить происходящее, Карен уделил внимание и Зое. В основном требуя у той показать правую руку, «что знала их страсть в лучшие годы».
«А, ну всё понятно», — подсказал внутренний голос, отметя идею с любовником». — Она же кровь на анализы каждый день сдаёт. Если нет укола, значит, жрала. Контролирует, выходит. Вот и расстроился.
Уже вроде как, и бить никого не надо. У богатых свои причуды. Только с розами пока не всё понятно.
«Это количество дней на диете», — тут же сориентировался внутренний голос: «Месяц держалась, выходит. Чуть больше».
Женщина рядом при Боре действительно и листика в рот не брала. Зато очень волновалась на счёт первых криков в её доме. И периодически повторяла:
— Карен… Каренчик… Я же никогда… я… Я поэтому и специалиста вызвала.
При слове «специалист» Боря обрадовался даже. Улыбнулся и руку на плечо кричащему диетологу положил, чтобы сильно не переживал:
— А я что говорю? Специалист я — во! Я же и говорю — где дырки? Только покажите! Каждой протечкой займусь! У меня знаешь какой инструмент? Всё под рукой. Далеко ходить не надо. И переживать не надо. Залеплю дыру, избавлю от протечки.
Гость почему-то не обрадовался такому перечню работ, только на ультразвук перешёл. Руки как у велоцираптора коротки стали, машет перед собой похлеще вентилятора.
Вроде кричит, вроде гудит дельфинчиком. В основном только и слышно, что имён перечисление с краткими характеристиками по такому случаю. Что-то вроде:
— Леонид, Лука, Парасолька! Мы служили все вместе сколько? Призову Макара с Осипом. И избавим от всех вопросиков. Чтобы крошки с батона не сыпало, позову Алексея с Колёсиком. От запоров поможет Никола. У Олега с Орестом тоже есть своя школа. Рафаэль с Рудольфом приедут. Святозар со Степаном за хлебом заедут. Окружён ты, бедняга, с толком. Тихомиром, Фролом и Хомкой. Ну а если позвать Эраста, даже мэр с ним на «вы» и ласково.