— Ну, столица Новой Зеландии.
— А-а, ясно… А зачем им столько?
— Как зачем? Чтобы не стесняться заявлять, что они пидарасы, — продолжил Степаныч. — А зачем ещё не край света бежать? Рядом только Антарктида, но пингвинам всё равно.
В дороге пассажиры чего только не расскажут, лишь бы радио не включать (где, либо реклама, либо о политике) и мотор не слушать. Ведь стоит зазвенеть тишине, как тут же последуют советы, начиная от банальной «проверь масло» до рекомендации по замене ступиц, стоек и антифриза до кучи, потому что «ну шумит же ж, Борь!».
А что шумит, пассажиры, не имеющие личного автомобиля, толком не скажут. Они специалисты другого профиля. Эксперты по всем вопросам.
— Точно, — тут же подхватил Аполлинарий Соломонович. — А в Ирландии больше всего в мире секс-шопов на душу взрослого населения. И чего они с игрушками из него делают, небось даже их святой Патрик не знает.
Боря кивнул, спорить не стал. От своей бы секс-продукции с участка избавиться, квартиру Яны разгрузить и гараж Антона Сергеевича. Карма хуями завалила по самое не балуйся.
С такими пассажирами в дороге скучать некогда. Радио не включай — сами расскажут, что в мире делается. Заодно посоветуют, как лучше игнорировать или восхищаться ценам на газ. И дадут точный прогноз касательно «давно и старательно загнивающей Америки, что, сука, существует, но никак не лопнет».
Эти специалисты на заднем сиденье на своей, весёлой волне. Они готовы давить все «красные кнопки», какие увидят или переходить все «красные линии» заочно, какие припомнят. А всё от большой вовлеченности и отсутствия страхов.
Мужики уже слышат, как немного гремят бутылки с пивом в стеклянном ящике на поворотах. А слыша звук, подбадривают себя, друг друга и заранее настраиваются на результат, который плохим быть не может.
Каждый пассажир, не забыв дать совет «прибраться в автомобиле надо, Борь, а то что крошки?», уже мысленно откупорил по одной пузатой бутылочке, запотевшей и в инее.
Они заранее приготовились отдыхать душой и телом в бане, обмотавшись просторным полотенцами. Само расстояние от «сейчас тут» до «там уже» особо не имеет значения. Человек начинает отдыхать заранее, чтобы времени не терять. Потому что «сколько того времени-то осталось, Борь?»
По сути, каждый из мужиков радуется, потому как просто вырвали из дома. Оттеснили подальше от семейных забот. Ещё и скидываться не надо.
Чудно? Чудо же!
А когда настроение на высоте, историй не жалко. Хорошо бы, чтобы за них платили, как по телевизору. Но если нет, то и бесплатно рассказать не жалко. Потому что «вокруг все свои, а за политические анекдоты давно не дают сроков. Это же не посты в социальных сетях».
Так этому моменту, наставник Василий Степанович, почёсывая пышные седые усы, уверял Борю, что:
— Доллар вот-вот отменят, потому что люди не такие идиоты, чтобы платить за воздух, помяни моё слово. А поскольку враг теперь чётко себя обозначил, даром что зелёнкой не помазался, то вскоре им точно не до массажа простаты будет. Сгинет супостат в очистительном огне катарсиса и про гамбургеры свои забудет. Да и не его они теперь, а все давно наши. Нам нужнее!
На что дворник Аполлинарий поправлял чёрно-белую бороду на свитере с оленями и заявлял на этот счёт своё экспертное мнение:
— Да какие гамбургеры, Степаныч? Денег скоро вообще не будет, потому что не дело это, когда девяносто процентов мировых ресурсов находятся в цепких лапах элиты. Сколько её там? Процентов десять, не больше. Так вот, умные люди у них сначала всё отберут, потом разделят по справедливости, тогда и заживём как люди.
Оба старика заливисто смеялись и хорохорились, споря лишь для вида. В основном поддакивали друг другу.
Всё их различие было лишь в том, что борода дворника была ещё темна, но уже с проседью, перемешанная как монохромный мир, а седина в бороде Степаныча уже доминировала, давно и тщательно поглотив и усы. Оба в невзрачных дутых куртках и в старых спортивных шапках времён СССР, толстоватые, с лицами одутловатыми, но довольными.
На переднее сиденье Боря рассчитывал усадить сына Аполлинария Соломоновича, который работает в надзорной комиссии, но отец его клятвенно заверял, что «отрок печать и так поставит». Да и «вообще некогда ему пиво по баням распивать». А после коронного «и чего он в той сантехнике не видел?», спор вообще сошёл на нет.
Мужик сказал — мужик сделает.
Рабочий день дворника начинается рано, засветло. В иную ночь, полную снега и в четыре утра лучше начинать мести. Зато к обеду в основном уже свободен. Только так у людей-«жаворонков» получается отдыхать как следует.