Само собой, наступило время откровений.
– Ролы как ролы, – пробурчал сантехник, развязывая узел за узлом, пока остывало разряженное оружие. – Я так ни одного и не попробовал… жадина.
– Походу, рис не доварился.
Глядя на то, как продолжает оставаться рядом, даже будучи обосранный с ног до головы, этот мужик, гнева Дина не испытывала. Не то, что охранники, что сливаются при любом удобном поводе вроде потери работы, тюремного срока или наличия жены. Сразу и не понять, что хуже.
– Мя-я-яу. Мйау. Мйау-у-у! – пытался быстро освоить человеческую речь кот, чтобы донести до людей всю гамму своих ощущений. И вроде бы даже матерился.
Но Боря молчал, только морщился. Пока не спросил:
– Ну что, кайф тебя нагнал?
Секундная тишина. Затем обоих прорвало. Ржали как кони, неистово, в истерике.
Веселило всё: истошно вопящий из спальной кот, принудительная покраска квартиры и даже трудолюбие своего лучшего актёра.
Он показал, что готов остаться с ней в любой (даже самой дерьмовой) ситуации на практике. И как бы вокруг не воняло и не ужасал новый интерьер, но единственное, что хозяйка могла в этой ситуации делать, это истерично и безостановочно ржать, роняя слёзы и периодически добавляя:
– Да ну нахуй… нахуй… этот шибари.
Коллективно решив, что дама на краю унитаза балансирует без пользы, Боря отнёс её обратно на кровать и так же по-хозяйски развязал, как завязывал. Дина подскочила свободно и тут же замерла, оценивая масштаб катастрофы. А глядя на бегающую по кровати и некогда белым подушкам и покрывалам пушистую пулю, не сдержался и сантехник, выдав эпичное:
– Дерьмо случается.
Ну чисто – терминатор.
– Дерьмо случается, – повторила Дина, желая в этот момент лишь переехать в новую квартиру или упасть в набегающую волну на море, а не это вот всё.
Наклонившись, Боря поднял у кровати в руках красное нижнее бельё, чудом уцелевшее. И сказал:
– Хорошо хоть, набор спасли.
– Да уж.
– Красивый, – решился на комплимент сантехник и почесал кропаль на лбу, что достался от разлёта при бомбометании.
Глядя на эротический костюм «невидимка», Дина вдруг поняла, что дальше ко всему готова. Хрен бы с тем костюмом, ремонтом и котом в придачу.
Боря – вот кто ей нужен!
Да с таким мужиком хоть в огонь на шашлыки, хоть в воду на море, хоть медной трубой по харе тем, для борьбы с которым ещё и патроны подносить надо, вроде. Для него она теперь была готова на всё, лишь бы попросил. А будет тупить, болеть или умирать, сама инициативу перехватит. И в нужный момент в жизнь его войдёт. Когда? Догадается!
Потому вытерев ему лоб своими чистыми трусами из набора, она кивнула и добавила, принимая это безумие как есть:
– Я многое повидала. Но ещё никогда не наблюдала, как использованная туалетная бумага сама бегает по спальне и всё вокруг пачкает! Походу, придётся его не только отмыть, но и побрить. Или… выветрится?
– Не знаю, но вылизываться ему сейчас не стоит, – ответил сантехник, осел у кровати на пол и покатился со смеху, показывая, что нервная система перегружена.
Все просьбы Дины вдруг на ноль умножились. И остаток вечера прошёл в уборке, стирке и совместном принятии душа. А кота по итогу даже ругать не стали.
С тех пор пушистик на стол не лазил. И судя по глазам, и другим не советовал. А о случившемся свидетели происшествия больше никогда не разговаривали.
Никогда!
Тогда-то Боря и понял, что лучше женщину слишком сильно не ограничивать… Даже если очень требует.
Глава 8 - У Коляна-2
Дружный смех мужиков могли слышать с трассы даже в проезжающих на скорости автомобилях. Шац сполз по лавке, Стасян присел рядом со столом на корточки, придерживаясь одной рукой, чтобы не свалиться набок.
Боря и сам улыбался во весь рот. Редко, когда у него получалось смешно даже анекдот рассказать. А тут всё-таки жизнь, опыт. Просто вспоминай детали, ощущения, а дальше – как пойдёт.
Дело, конечно, прошлое. Но будет что внукам рассказать. Всё-таки мозг орган универсальный. Всё плохое быстро подтирает, забывая детали.
«И, если по чесноку, иногда людям нужен особый повод, чтобы спонтанный ремонт начать», – тут же добавил внутренний голос.
Но тот ремонт он уже от случая к случаю помогать делать будет, а не потому, что Дине надо и всё тут – вынь, да положь!
– Да ну тебя нахрен, Боря, – первым пришёл в себя Шац и снова до продавщицы-повара-уборщицы-официантки прогулялся, словно желал отметить многогранность человеческую.