Но оказывается, мужик может заправить кровать и убрать за собой все разбросанные вещи. А это уже не один, а два ребёночка заводить можно. Чтобы дважды порадовать. Комплект: мальчика и девочку через год. Или близнецов сразу, если повезёт. Остаётся лишь узнать, были ли у него в роду близнецы.
— Яна, солнце ненаглядное, я на работу, — вывел Боря из раздумий и когда она выглянула в коридор, он уже открывал дверь. Только задержался на пороге и сообщил. — Вечером пару-тройку коробок продукции на реализацию принесу.
«Будет три ребёнка», — тут же поняла Яна, у того порога и растаяв. Словно положив вишенку на торт, он поцеловал её в носик, подмигнул, лишь затем дверь закрыл. И не хлопнул даже.
— Сука… я люблю его, — прошептали губы, а внизу потеплело и по пупку пробежало, в груди разлилось.
В тот момент Яна и решила, что мастурбировать напоказ будет лишь для одного мужчины, а остальным по лицу ладошкой, если на попу её бледную только посмотрят. Разве что на пляже можно. Но там Боря сам разберётся. А она под зонтиком на песочке с ребятней сидеть будет и весь мир вокруг не замечать. На золотце их концентрироваться только.
А Боря на шиномонтажку заскочил, колёса у «Равшана и Олега» перекинул, что с утра только ставили чайник на сухую лапшу и чаёк. А затем в гараж летнюю резину завёз и с сомнением на свежую надпись на гараж посмотрел «Антон…ну вы знаете». Выполнена жёлтой краской, поверх белой, синей и старой зелёной, которой судя по всему не один год уже.
Открыв створы, Боря свет включил и следом на гомо-ящики посмотрел.
— И куда вас теперь засунуть?
За этим вопросом его застал мужик любопытный. Усами своими за шторку гаражную внедрился бесцеремонно. И чуть шевеля ими, как тараканище, спросил в лоб:
— Уважаемый, а вы чьих будете? И где Антон? Машина его, смотрю, гараж его. А он…
Боря, прикрыв тентом колёса, из гаража ему навстречу вышел и ответил уверенно:
— А он продал всё и на севера подался… За длинным рублём.
Усач протянул с сожалением:
— Так вроде… не бедствует.
Боря чуть потянулся, мышцы болящие растягивая и добавил:
— А кто может с уверенностью сказать, когда хватит?
— А-а-а, ну бывает, — не стал спорить мужик. — На корабль, наверное, космический собирает.
— Это да. В общем, я — новый владелец. Авто и гаража. Борис. Не знаете где номер председателя найти?
— Нет у нас председателей ныне. Но раньше я был. По старой памяти могу чего посоветовать.
— Как же оформить право?
— Через госуслуги, как. Если документы в порядке, проблем не будет.
— В порядке, конечно. Что с ними будет? Хорошо, разберусь.
Мужик кивнул. И тут Боря в усах огромных на рассвете капельку жёлтой краски увидал. И пятно на кончике пальца мытое, да недосмытое, рядом с кольцом обручальным.
«Правша», — заявил мозг, только Боря вида не подал. Не бить же мужика за старые огрехи. Но тут же уточнил для порядка:
— Я тут ворота хочу покрасить. Никто против не будет?
Усач хмыкнул, но ушёл с сожалением.
— Да красьте, Борис, красьте. Кто ж вам теперь запретит?
Подумывая над цветом краски, Боря вскоре в «Светлом пути» оказался. Подхватив пачку заявок, мимо пустующего стула со столиком на входе прошёл и поздоровавшись с Егором у его коморки, к Лесе прошмыгнул мимо начальника. А та из коморки как раз в комнату попросторнее перебиралась, коробки таская. Боря тут же папку вручил, а коробку забрал.
В новой комнате новая хозяйка, сменив «таролога на все случаи жизни» тоже только чай ставила. Но чая не предложила. Гнева в ней много за прошлый день скопилось. Тут уж к тарологу не ходи.
Вместо «привет», она пересчитала тут же всю пачку и воскликнула:
— Триста заявок?! За день? Ты охренел?
Боря коробку поставил. И за новой пошёл. Она волей-неволей рядом пристроилась. Чтобы не дай бог не ту подхватил.
— По двести пятьдесят на каждого же, — уточнил Глобальный, новый груз принимая.
— На какого каждого? — как привязанная, вышагивала в ногу Олеся рядом. — На громилу того? Ты что думаешь, я тоже его за Романа приняла? За дуру меня держишь? Я видела фотку рыжего на документах! А этот чернявый! Голову мне не морочь!
— Чернявый? — повёл бровью Боря, и вспомнив, что Стасян выпал из круговорота работы, добавил. — Не видел. Рыжего знаю. В Германию поедет. Ну а что покрасился и раскачался, так это… сдуется. И обратно перекрасится. Не обращай внимания. Нине Альбертовне привет от Степаныча, кстати.
— Слушай, Боря… не беси, — заявила она настороженно, но слов больше не нашла, да и бабка со старым мастером за спиной могли чего-то договориться и в курс не поставить. Это ещё разобраться надо, а потом уже предъявлять.
А сантехник только новую коробку на стол поставил и руками развёл. Не при делах, мол.
— Лесь, давай работать нормально. На месяц раскидай. Мне ещё работу ту делать и делать. По возможности ещё принесу исполненные. С меня проценты с премии. Просто от оформления меня избавь и новые бланки давай. Лишними не будут.
Сотрудница, припомнив, что до телефонного терроризма бабушками и суровыми тётками ещё пять минут, вспомнила всех кранотекущих, душепротекающих и трубо-капающих, вздохнула. Могут ли их крики и требования бонусные проценты перевесить? А ведь, могут. Всем нужна подработка. А ей сапоги ещё на зиму брать. И желательно с каблуками. Чтобы сверху на мир смотреть.
Боря по глазам видел, что женщина на каблуках на многое способна. Даже на потенциальных. Потому молчал, ожидая вердикта.
Вскоре тот последовал после тяжёлых раздумий:
— А с текущими заявками что делать, умник?
— Не знаю, на аварийку вечером перекидывай, — отмахнулся он, читая смс от сестры «мать приедет в 13.00, рейсом из Рима через Москву. Он один в городе, не перепутаешь».
— Почему я вообще один сантехник в УК на район? — добавил Боря. Выспался он лишь относительно. То жопой на член пытались насадиться, то от костюма феи пахнуло так, что снять пришлось. А утром жрать так потянуло, что подскочил ни свет, ни заря. А у Яны даже халата мужского нет. В фартук пришлось облачаться, чтобы раскалённым маслом в пузо не получить.
— Двое… — поправила Леся и пачкой махнула. — Ты же сам сказал.
— Ой, всё короче.
Леся глаза распахнула, захлопала ресницами, словно пыталась взлететь, да лишний вес не позволял феей стать.
— Эй, это моя фраза!
— Позаимствую, — буркнул Боря и обратно пошёл дела делать, пока телефон не начал звонить.
Но если мимо кабинета начальника снова удалось проскользнуть, то Егор перед ним словно тот час возник.
— Боря, шеф спрашивает, почему ты материал в подвале не забираешь?
— Какой материал? — ответил Глобальный и припомнил, что вроде что-то такое говорили.
— Известно, какой, — ответил охранник и добавил тише. — Рабочий. Я вчера весь день разгружал. Тренировка конечно, полезна, но сегодня рук не разогнуть.
— Рабочий, говоришь? — прищурился Боря и вместе с охранником в подвал спустился.
А как свет Его включил, обомлел сантехник. Там тебе и трубы пластиковые в ряд горкой навалены, и батареи новенькие, блестящие холмиком. И ящик с фитингами стоит, и одежда запакованная, рабочая. Перчатки опять же, электродов несколько ящиков, фитинги, маска-хамелеон, очки защитные, насадки под УШМ и ещё всякого на год вперёд припасено. Одних резинок и насадок на душ на месяц хватит, даже если каждый день забирать. А ещё красок банки в ряд стоят, кисточек много и валиков. Ацетона рядом — хоть залейся. Губки валяются чёрте как, но сам факт — они есть!
— Так, что происходит? — не понял Боря, что изобилие такое лишь в магазине видел, но то с ценниками, а не по формуле «спускайся и бери, да работай».
Был правда ещё случай с контейнером в порту, но за то дело Антон Сергеевич уже в СИЗО сидел и с постояльцами сверхтесный контакт налаживал.
— Как что? — пожал плечами Егор, который видел разный рабочий процесс на своё веку и ещё при позапрошлом директоре работал. — Управляйка материал для работы закупила.