Кавалер в униформе галантно открыл дверь подъезда, спросил какой этаж, и вызвав лифт, оставил у него, а сам первым помчался наверх пешком. Там встретит.
— Ты куда? Седьмой этаж же! — крикнула вдогонку Леся.
— Вот и хорошо, разомнусь, — ответил Боря.
К лифтам он так и не привык, большую части прожив в доме, где их не было, а меньшую в гараже, где и не предполагалось, но тоже были лестницы. И если с начальником вошёл утром на автомате в кабинку, не включая мозг, то сейчас голос разума снова подсказал, что лестницей надёжнее.
Но добежать до седьмого этажа Боря не успел. В подъезде, а может быть и всё доме, или районе, отключили электричество!
Леся принялась орать где-то между четвёртым и пятым этажом.
— Боря! Боренька! Мне очень нужно домой! Сделай что-нибудь! — взмолилась она таким голосом, словно больной просил обезболивающее у медперсонала.
Единственное, что мог сделать Глобальный это раздвинуть двери лифта принудительно, напрочь забыв про технику безопасности и нарушая все должностные инструкции… если бы работал электриком.
Но трудовая книжка намекала, что он был сантехником. И этот сантехник взял в руки телефон, включил фонарик и с обещанием «я сейчас», спустился вниз и прогулялся до автомобиля. Взяв газовый ключ, он вновь поднялся на четвёртый этаж.
— Лесь, ты ещё тут?
— Не смешно, Боря! Открывай скорей! — ответила она. И показалось, пахнуло капустой.
— Открыть то может и открою, но судя по твоему голосу, кабинка застряла между этажей, — заметил Глобальный. — Не безопасно это! Ты что, ужасов никогда не смотрела?
— Пофиг, я спрыгну!
Боря немного раздвинул внешние створки руками и вставил газовый ключ в проём с палец, создал рычаг. В нос тут же пахнуло старой тушёнкой.
— Боря, быстрее! — тут же заявила Леся, теряя терпение.
В полной темноте, которую Глобальный подсвечивал фонариком на телефоне, который отныне держал в зубах, не видно её красного лица и вспотевшего лба. Зато слышно трель. То громче, то тише. И снова пахнет тушёнкой, только теперь ещё и с кукурузой. А может и той же капустой. Тонкие колбасные нотки, опять же, витают в воздухе.
«Крыса там внизу сдохла что ли?» — предположил внутренний голос осторожно.
Глобальный если и хотел спросить, покупала ли она колбасу и спрятала её в плащ, то не мог. Рот был занят. А вот рычага газового ключа хватило лишь на то, чтобы извлечь собаку из западни. Но только в теории. Дверь открылась сантиметров на десять-двенадцать. Но при этом, у лифтовой кабинки была ещё и своя дверь, до которой рычага дотянуться уже не хватало. Продолжив вставлять ключ дальше, он бы терял сантиметры коридора обратно пропорционально.
Высунув ключ, Боря подхватил телефон, сунул в карман и сказал:
— Чёрт побери, мне ещё и ломик нужен.
— ПОЧЕМУ СРАЗУ НЕ ВЗЯЛ?! — крикнула в ответ Леся так, что сантехник отшатнулся. Не то, чтобы испугался. Только запах капусты усилился. И вроде на этот раз она была морской. Но кто знает, что там эти чёртовы крысы жрут перед тем, как отойти в последний путь?
Боря, не говоря ни слова, помчался вниз, прыгая через пять-семь ступенек, придерживаясь за перила. Но тёмный подъезд спешки не простил. Шагов снизу он не услышал. И в какой-то момент заехал подошвами во что-то, оказавшееся грудью человека.
Подсвечивая потерпевшего фонариком, Боря так же обнаружил, что перед ним Роман.
— Что, гад? — лёжа на площадке и потирая грудак, обронил Рома. — Сначала мамку мою развёл, а теперь с другой под ручку гуляешь? Мало тебе?!
Какой-то резон в его словах был, но у Глобального была и своя порция правды. Например, той, где Наталья творила всякие непотребства… но не с ним. И Боря, за неимением времени на объяснения, включил непонятку.
— Рома, ты чего? Головой ударился?
— Я всё видел! — заявил юноша, поднимаясь. Если головой и ударился, то незаметно.
«Мозговой сотряс возможен только у тех, у кого есть мозг», — добавил внутренний голос.
— Вы под ручку шли! — не сдавался Рома, пока Боря осмотрел ему голову, подсвечивая фонариком.
Крови нет.
— Чего ты видел? — пробормотал Глобальный. — Я сотрудницу провожаю, сберегая от хамов! Она вон в лифте застряла. Помоги, а? Мы же как бы с тобой ВМЕСТЕ работаем! Мне тебя ещё год тянуть как минимум, пока не отпустят.
Роман даже немного ошалел от такой наглости. Наступать он должен, а наехали на него. Но тут в шахте лифта раздались залпы как из крупнокалиберного пулемёта. Совсем недвусмысленные.
«Какой интересный звонок на телефоне у Леси», — тут же нашёл свой вариант объяснения Боря, что вновь сорвался вниз за ломом.
Рома поспешил следом. Но рядом не побежал. Голова кружилась. Спустился и дождался у подъезда.
— Поздно, — заявил он вернувшемуся после очередной пробежки Борису.
— Что поздно?
— Я мамке ещё до твоего объяснения фотку отправил. И видео.
— Слышь ты, оператор недоделанный! — замахнулся Боря ломиком. Но вроде бы за косяк уже спросил. Причём с ноги в грудак. Карма восторжествовала ранее, чем понял.
— Я ж не знал!
— Не знал он, — огорчился Боря, вручая ломик напарнику. — Что ты вообще тут делаешь?
— Тут Кин-Конг живёт. Бэк-вокалист наш и барабанщик, — ответил рыжий, следуя за ним уже по ступенькам. — Вообще ты клип обещал!
— В очередь… на обещания, — вздохнул Боря и поднялся на четвёртый этаж.
Вдвоём они разомкнули внешнюю створу ломиком из конца в конец. Двери щёлкнули, сорвавшись с замка и раздвинулись максимально. Держать не пришлось. И пока Глобальный начал раздвигать внутреннюю створу, Рома её держал, постепенно расширяя коридор до тридцати с лишним сантиметров.
Дело спорилось, но в нос ударило таким набором запахов, что глаза у обоих заслезились.
— Лесь? Вылезай, — старался не плакать, но и говорить разборчиво, насколько это возможно с фонариком в зубах, Боря.
Она тоже вылезла молча, скатившись колобком из кабинки. И так же молча пошла вверх по ступенькам.
Боря вытащил лом, подсветив дно лифта. Но ничего в нём не обнаружил. Рома извлёк ключ.
— Какой старый вонючий лифт, — заметил Глобальный, утирая пот после всех пробежек и собирался уже пойти наверх следом, руки помыть.
Но Рома потянул за рукав, увлекая вниз.
— Ты что, совсем дурак?
— Что? — не понял Боря. Он до последнего не верил, что в женщинах живут не только бабочки. Конечно, понятно, что туалет используют оба пола, но там должна выделяться какая-то пыльца фей или нечто вроде сквирта. А всё остальное самоустраняться ещё внутри.
— Запах пошёл за ней! — прикрикнул Рома, но так, чтобы услышал только рядом идущий. — Даже я заметил, что на работе одними фастфудами питается. Ей сейчас не до нас… завтра ещё и на работу не пойдёт. Или вообще из города уедет. Навсегда.
Боря замер, вдруг приняв новое положение вещей, как старый компьютер дозагрузив обновление. Но еще переваривая его, молчал всю дорогу до автомобиля.
Проводив его и отдав ломик, Рома решился спросить только у магазина:
— Так что теперь?
— А что теперь?
— Ну… к мамке то пойдёшь объясняться?
«Да иди ты со своей мамкой!» — сказал внутренний голос, а вот Борис ничего не сказал. Только посмотрел с опаской.
И Рома тут же поднял руки.
— Понял! Понял. Сам позвоню и всё объясню… как раз пока доедешь, отойдёт.
Боря вдруг понял, как же он устал от этого дня. Хлопнув дверью, и пикнув сигнализацией, пошёл в магазин.
— Ты куда?
— За пельменями, — ответил Боря и добавил, немного подумав. — С кетчупом.
— Так ты ужинать с мамой не будешь?
— Ты же сам сказал, отойти ей время надо. Да и мне… Хватит с меня сегодня женского внимания. Спать поеду.
Рома кивнул и помахав на прощание, удалился. А Борис телефон подцепил и набрал номер человека, который всегда был рад его видеть: