– Значит, как-нибудь доковыляю. – Филип повернулся к принцу. – Сэр, я понимаю, что и так злоупотребил вашей добротой, но дело касается присутствующей здесь мисс Бэрд. Она не должна идти со мной дальше, как я в безумии своем предложил ей вчера. Ее никто не преследует, однако ей придется нелегко, если скандал разгорится. Если бы она могла на время поехать, скажем, к леди Джерси…
– Разумеется! – воскликнула леди Джерси, вскакивая и поворачивая к ним лицо, залитое пьяными слезами. – Я укрою ее, доверьтесь мне!
– И ты думаешь, я брошу тебя сейчас?! – воскликнула Дженнифер.
– Дженни, ты должна. Я никогда в жизни ничего тебе не приказывал, но сейчас приказываю: останься!
– Нет! Нет! Не останусь! Я…
– Придержи язык! – рявкнул Филип так свирепо, что она отпрянула. Тон его тут же изменился. – А теперь, ваше королевское высочество и мой добрый друг Шеридан…
– Стойте! – воскликнул принц, кусая губу.
Он был мрачнее тучи. Сейчас в душе его эгоизм и нелюбовь к каким-либо осложнениям и неприятностям спорили с инстинктивным сочувствием. Наконец, он принял решение.
– Не будьте идиотом! – проворчал он. – Я… позволяю вам прятаться здесь до тех пор, пока вы не выздоровеете. Никогда, честное слово, – добавил он с ноткой зависти, – я еще не видел человека, который пользуется такой любовью слуг! Бог знает почему, но они вас не выдадут. Однако вам нельзя оставаться здесь долго… – Принц закатил глаза.
На сей раз дверь отворилась так тихо, что все уловили лишь намек на какое-то движение. На пороге стоял майор Хангер, щеки его над выбритым подбородком ввалились.
– Ваше высочество, – сказал он спокойно, – нам конец. Мы горим синим пламенем!
– Что это значит?
– Его величество король… Его уже два дня как привезли из Виндзора, ему все известно об убийстве. Он повелел арестовать этого джентльмена и эту леди!
Принц Уэльский, который чуть ранее, глазом не моргнув, стоял лицом к лицу с полусотней ищеек с Боу-стрит, вдруг посерел.
– Его величество издал указ, в котором они, и особенно леди, обвиняются бог знает в чем, – продолжал Хангер. – Полк конных гусар уже у парадного портика. До сих пор мне удавалось их не впускать, но больше я не могу их удерживать.
Принц задыхался, ему не хватало воздуха.
– Конечно, – добавил майор Хангер, будучи ирландцем, – мы могли бы позвать гренадеров, запереть двери и задать им жару. Ей-богу, сэр! Посмотрел бы я, как кавалеристы сумеют взять осажденную крепость!
– Ради всего святого, Хангер! Вы что, совсем выжили из ума? Чтобы гвардейцы стреляли в гусар? Тогда меня объявят мятежником, восставшим против собственного отца! О боже, помоги мне! Помоги мне! – Принц воздел унизанные перстнями руки, закрыл ими лицо, но тут же резко опустил. – Я говорил вам, лорд Гленарвон, что от одного человека я не сумею вас защитить. Старый черт снова выкинул дьявольский трюк – чтобы унизить меня! Боюсь, мне придется выдать вас обоих.
– Сэр! – вмешался мистер Шеридан.
– Я ничего не могу поделать, Шерри! У меня нет выбора! Я… Нет, черт побери, погодите! Я дам вам обоим возможность бежать. Хангер! Вы говорите, они у парадного портика?
– Вот именно, сэр! Злые как черти!
– Эй, вы! – воскликнул принц, тыча пальцем в Филипа и Дженнифер. – Бегите! Бегите по главной лестнице на первый этаж, как будто в столовую. Но вылезайте через заднее окно и бегите через парк, к Мэлл. Скорее!
– Он не может бежать! – возразила Дженнифер.
– Попробую! – ответил Филип.
– Бегите! Бегите! Бегите!
В струях дождя небо за окнами побелело от очередной вспышки молнии. Дженнифер показалось, будто лица, музыкальные инструменты, мерцающие свечи за жемчужно-серыми стеклянными экранами и сама комната медленно кружатся, словно в танце.
Наверное, она опять бредит. Массивное тело принца вдруг стало прозрачным: она видела, как сквозь него ударила молния.
– Вы призраки! – закричала она. – Вы все призраки! Вы давно уже умерли… Вас нет!!!
– БЕГИТЕ! БЕГИТЕ! БЕГИТЕ!
Да, она снова видела тот же ужасный сон. Она шла рядом с Филипом, который совсем не мог бежать. Они оказались на площадке, где свечи мерцали и таяли, растворяясь в воздухе, как и лица лакеев.
Они ринулись вниз по широкой, длинной лестнице на первый этаж. Почему-то здесь уже не было ковра, под их ногами был каменный пол. Когда Филип выскочил в парк из длинного окна, в мозгу у Дженнифер как будто что-то щелкнуло – ей показалось, что он отшвырнул в сторону трости. Но «они» – ужас, ждущий у парадного портика, – не должны захватить Филипа!
Струи дождя заливали лицо. Они выбрались из дворца и, обогнув белеющую во мраке статую, пригнувшись, побежали по парку. Дженнифер чувствовала: кто-то, кто собирается схватить Филипа, мчится за ними следом по лестнице.
Они ускорили шаг. Дженнифер начала задыхаться и споткнулась. Небо раскололось от сокрушительного громового раската. Дженнифер закрыла глаза и, не выпуская руки Филипа, замерла на месте.
В ушах ее слышался тяжелый металлический лязг и грохот, что-то шуршало и скользило по мостовой.
И она открыла глаза.
Эпилог. «И битвы прежних дней…»
– Какого черта! – заорал водитель грузовика, высовываясь чуть ли не по пояс из окошка, так что шея у него, казалось, была длиной в целый ярд. – Куда претесь? Спятили, что ли? Вам жизнь надоела?
Дженнифер услышала визг тормозов, машины, ехавшие за грузовиком, тоже останавливались.
Перед глазами плыли огромные круги. Но Дженнифер еще не поняла, что время встало на место. Дождь по-прежнему заливал ей лицо. Она смутно понимала, что Филип тянет ее куда-то назад.
Она смутно услыхала, как Филип обратился к шоферу грузовика:
– Прошу прощения, высокочтимый сэр! – Он поклонился. – Мы поступили совершенно недопустимо… – Вдруг он резко осекся. – То есть…
От изумления глаза у шофера сделались круглыми, как блюдца.
– Псих! – прошептал он, завел мотор и, сорвавшись с места, унесся прочь. Остальные машины последовали за ним, гудя клаксонами.
Кто-то гонится за ними от самого Карлтон-Хаус! Кто-то хочет…
Промокшая до нитки Дженнифер оглянулась через плечо.
Они стояли на улице Мэлл. Невдалеке, как обрывок из знакомого сна, она увидела колонну герцога Йоркского. Наверху, там, где только что был Карлтон-Хаус, находилась площадь Ватерлоо, пустая, если не считать высокой колонны, воздвигнутой в память Крымской войны.
По Лоуэр-Риджент-стрит несся, гудя, поток машин. Потом Дженнифер заметила электрическую вывеску – разноцветные неоновые огни из-за дождя казались размытыми.
– Эй, вы! Сэр! Погодите минутку!
Какой-то высокий человек в плаще с поясом и мягкой шляпе действительно спешил вниз по ступенькам лестницы герцога Йоркского. Воспоминания о будущей жизни начали постепенно возвращаться к Дженнифер. Они оба знали, кто тот человек.
Инспектор уголовного розыска Сомерс замедлил шаг, увидев, что они остановились. Он подошел к ним с загадочным выражением лица.
– Дженни, – услышала она слова Филипа, – бежать нет смысла. Ни в этом веке, ни в любом другом. Нас все равно догонят и схватят. Но что… что…
Прохожие изо всех сил старались скрыть любопытство, однако поневоле оборачивались, глазея на странную парочку. Стройная сероглазая девушка с мокрыми волосами, разметавшимися по плечам, расстегнула макинтош и недоверчиво щупала свою одежду. На ней был самый обыкновенный пуловер, коричневая твидовая юбка, нейлоновые чулки и туфли на высоком каблуке. Мужчина, стоявший рядом с ней, отчего-то пристально разглядывал свои ноги. Он по очереди согнул их в коленях, осмотрел лодыжки. Казалось, его удивляет тот факт, что ноги у него целы. Оба не обращали внимания на проливной дождь.
Их странное поведение не укрылось от взгляда инспектора уголовного розыска Сомерса,
– Послушайте, сэр, – заботливо спросил он, – что с вами?
Филип приложил руку ко лбу.