Согласно шиизму, мир не может существовать без имамов, и оккультация (сокровение) имама Мехди совсем не означает
584
его полного исчезновения. От его имени правят его представители или ставленники, тоже именующиеся имамами, непогрешимыми и безгрешными. Мы уже видели, что шииты не признают выборного начала. Откуда тогда берутся имамы? Их назначают их предшественники из числа своих учеников, духовно направляемые в своем выборе сокровенным имамом Мехди. Через них всем миром правит невидимый Двенадцатый имам Мехди. Имамы — муджтахиды, то есть знатоки шариата, будучи воплощением веры, не только знают Закон, но через них миром управляет невидимый Мехди. «В каждом поколении, — пишет исламовед Муса, — один, самый авторитетный, имам правит всей мировой шиитской общиной от имени Мехди, и подавляющее большинство шиитов верит в то, что таким голосом невидимого имама являлся до своей смерти аятолла Хомейни, а после него — назначенный им преемник-аятолла, что в переводе значит «знак Божий»[7].
Шииты и политика: шииты, современный мир и Хомейни
В классическом исламе нет иерархии духовенства. В восточно-арабском мире существует градация между муллами и имамами. Муллы — это малообразованные, а часто почти неграмотные священнослужители, проводящие моления в мелких сельских или частных мечетях, знающие только ритуал молений и их тексты, а имамы, как правило, обладают не менее, чем средним духовным образованием, выпускники медресе, а то и высших богословских школ, служат в больших городских мечетях, преподают ислам в школах и университетах, состоят в улемах — духовных советах. В общем, если первых можно сравнить с нашими сельскими батюшками, то имамов — с епископами. Однако в этой структуре, в отличие от христианской, нет иерархического подчинения. Муллы и имамы существуют сами по себе. Фактически любой грамотный мусульманин, знающий мусульманские молитвенные законы и имеющий представление об учении Корана, имеет право стать во главе мечети или открыть свою мечеть и в ней руководить всем религиозным обиходом. У западных арабов
585
(Магреб) нет и такого различия. Имам — это и сельский начетчик[8], и глава улемы. Некоторые намеки на иерархичность «духовенства» существуют у шиитов, особенно в Иране с его аятоллами. Но это исключение.
Попытка централизовать мусульманскую духовную организацию с неизбежной иерархичностью — главная улема в столице, затем областные духовные управления и т.д. — характерна для XX века с появлением и развитием централизованных мусульманских государств. Характерно, что только в Иране инициатива создания иерархической структуры ислама исходит от духовенства. В остальных странах (в том числе в Советском Союзе и в постсоветской России) инициатива структуризации ислама исходит от правительств этих стран: сильной государственной власти легче иметь дело с централизованной религиозной организацией, в которой руководство отвечает перед государственной властью за действия и поведение всех организаций и молитвенных групп данного исповедания, чем с разрозненным конгломератом молитвенных ячеек, разбросанных по всей стране и ответственных только перед Богом.
Естественно, что в этом процессе иерархизации и централизации религиозных организаций цели духовного руководства радикально отличаются от целей правительства. Там, где инициатива исходит от духовенства (будем этим словом называть и исламских законников — имамов), преследуется теократическая цель. Там, где инициатором является государство, преследуется цель огосударствления религии, подчинения ее государству и исполнения религией государственных задач. Оливье Руа считает, что политический (суннитский) ислам проиграл борьбу за власть с государством, не сумел нигде построить подлинно теократическое государство, поскольку ни одно мусульманское государство, кроме современного Ирана, никогда не возглавлялось мусульманским духовенством. А государство запросто расправлялось с неугодными ему и слишком влиятельными муджтахидами и