ноги и поклонился. — Я буду стараться, докажу! Я смогу, сумею!..
Мальчишка развернулся и помчался так, что пятки засверкали. Юркнул в кусты,
растворился среди густой листвы и пышных раскидистых лопухов. Громкий треск
веток и топот босых ног быстро затихли.
— Сорванец, — поморщился Велимир, — Еще намучаемся с ним.
— Но он знает, чего хочет, — возразил я. — Это редкость даже для взрослых.
Поднялся с земли, отряхнул пыль и налипшие травинки. Морщинистое лицо волхва
разладилось, губы растянулись в добрую понимающую улыбку.
— Вижу, нашел друга. Ты прав, мальчик хороший и подает большие надежды. В нем
есть сила воли и свобода духа. Осталось привить чувство справедливости, научить
отличать черное от белого.
— Сам научится, — отмахнулся я. — Рано или поздно.
— Тоже верно, — степенно кивнул старик. — Умный — тот, кто читал много книжек.
Мудрый — кто испытал на своей шкуре. Первое — пустая скорлупа от ореха, а второе
— горьковатое, но питательное ядрышко. Но я не зря сказал, что путь мудрости
труден и тернист. Один человек сломается и прогнется под ударами судьбы. Другой
окрепнет, превратиться в булатный клинок. Суть в том, что ломких людей гораздо
больше. Надо распознать. А потом или бросать с обрыва, чтобы расправил крылья,
или просто учить твердо ходить по земле.
— Жизнь не спрашивает, каков ты, — пробормотал я. — И есть ли у тебя крылья.
Бросает и смотрит с гаденьким любопытством садиста — полетишь или превратишься в
кровавое пятно. Поневоле приходится раскрывать парашют.
— Хорошо, когда он есть, — подхватил Велимир, добавил без улыбки: — И неплохо
если раскроется. Но это философия, а нам надо ходить по земле, даже если витаем
в облаках…
— Золотая середина? — спросил я.
— Да, — серьезно сказал волхв. — Древние греки были правы. Равновесие, гармония
— вот в чем истина. Крайности — удел незрелых людей.
Грохотом клинков заложило уши. Я поморщился и покосился на ратников. Ребята
старались, махали клинками и кружились по поляне в завораживающем танце. Сначала
работали напоказ, для волхва. Потом увлеклись и забыли об окружающем. Сверлили
друг друга грозными взглядами, взрывались сериями ударов. Молниеносно сходились
и разлетались как драчливые петухи. Мускулистые тела блестели от пота, губы
кривились в жестких усмешках. Лица пунцовые, в глазах обоих сверкало торжество и
радость битвы. Похоже, открылось второе дыхание.
Волхв заметил мой интерес, тоже присмотрелся. Одобрительно покивал, спросил
невзначай:
— Как тебе молодцы? Внешность обманчива, не правда ли?
— Хорошие бойцы, — лаконично ответил я. Немного помолчал и добавил: — Лучшие из
тех, что я видел. Используют внутренние ресурсы, мастерски распределяют энергию…
Чародеи?..
— Нет, — улыбнулся Велимир. — Богатыри.
— Ого! — удивился я. — Но я думал…
— Сказки? — хмыкнул старик. — Нет, Саша. Богатыри существовали. Есть и сейчас.
Великие бойцы, непобедимые и могучие ученики волхвов, вместилища той загадочной
субстанции, что зовется Русским Духом. В мифах и преданиях скрывается гораздо
больше, чем просто фантазия, страхи и чаяния народа. Ты должен понять — то, что
ранее считал вымыслом, и есть реальность. Картонный мир — это тот, в котором
живут люди сегодня. О прошлом заставили забыть, стерли память…
— Но зачем? — воскликнул я. — С какой целью?
— Народом, что не помнит своего прошлого легко управлять, — с грустью сказал
старик. — Старейшины задумали великое. Объединить нации Земли, создать единое
правительство, стереть различия между людьми. Всеобщая глобализация, интернет,
телевидение… Лет через двести будет три-четыре громадных государства. Через
пятьсот мы перестанем быть русскими, англичанами и китайцами. Станем просто
землянами.
Глаза Велимира потускнели, лицо еще больше постарело, осунулось. Я посмотрел на
волхва и понял, что ошибся. Нет, сейчас он выглядел именно тем, кем являлся –
очень старым, безумно уставшим от тяжкой ноши человеком. Внутренний огонь,
отблески которого постоянно светились в глазах, обманывали, заставляли верить в
другое. Внутри — яростный и молодой воин, снаружи — дряхлый старец… Ведь часто
бывает… Смотрим на внешность, но подсознательно видим душу, энергию. Зеркала
души никогда не обманывают. Потому испытываем гадливость при виде, казалось бы,
красивого, успешного человека. И тонем в сияющих омутах глаз другого,
неприметного и серенького.
Я неловко прокашлялся, отвел взгляд. Моменты слабости бывают у каждого. Мы всего
лишь люди…
— А чем плохо быть землянами? — проворчал я. — Закончатся войны, исчезнут
границы, национальная и религиозная неприязнь.
— Не плохо, — грустно сказал Велимир. — Но все в нашем мире не зря. И народы
тоже. У каждого своя миссия, предназначение. В целом мы составляем единый
организм, что зовется человечеством. Лучше привести к гармонии, чем убивать одни
органы и развивать другие.
— Оставим желудок и превратимся в одноклеточную амебу, — хмыкнул я. — Или мышцы.
Тогда можно опять на пальмы и жрать бананы.
— И смех, и грех, — улыбнулся волхв. — Ты правильно понял. Когда-нибудь мы
действительно объединимся, но пока надо сражаться за то, чтобы остаться самими
собой.
— Потому и тренируетесь? — спросил я и кивнул на звенящих мечами бойцов. –
Набираетесь сил, а потом в бой, на баррикады?
— Нет, — поморщился Велимир. — Мы сражаемся иными методами. А боевая подготовка…
В здоровом теле, здоровый дух.
— Занятно, — проворчал я. — Потому и живете на лоне природы, не принимаете
ничего извне?
— Хм… — пробормотал старик, задумчиво потеребил бороду. — Думаешь, мы фанатики и
не пользуемся благами цивилизации из глупого желания жить по старинке?
— Не прав? — поддел я. — Хотя понимаю… вещи привносят мысли. Человеку городскому
некогда думать о духовном и следовать заветам предков. Ведь есть интернет,
мобильный телефон, автомобиль, дурацкая, никому не нужная работа. Если дать хотя
бы часть этого молодежи, то разбегутся, умчаться исследовать внешний мир.
— Отчасти прав, — сухо ответил Велимир. — Но мы обязаны идти в ногу со временем,
иначе погибнем. Потому и отправляем учеников в города. Одного знаешь — Вадим…
Была бы возможность, то пользовались компьютерами, электроникой.
— Что мешает? — произнес я. — Поставьте ветряки, генераторы, спутниковые
тарелки.
— Есть… причины, — увильнул волхв. — Желаешь прогуляться?
Я бросил взгляд на бойцов. Все-таки выдохлись, попадали на истоптанную траву.
Лежали, подставляли разгоряченные лица прохладному ветерку. Громадные мечи
тускло блестели на земле. Я прикинул в уме, недоверчиво хмыкнул. Ребята
невероятно долго держались. Обычный человек двуручной оглоблей и пяти минут не
помашет, свалится без сознания… Я посмотрел на старика и кивнул.
— Пойдемте.
— Замечательно, — улыбнулся Велимир.
Повернулся и двинулся в проход меж деревьями, отодвинул низко нависшие ветки.
Показалась широкая дорожка. По обе стороны утопающие в зелени садов бревенчатые
избы. Мы неспешно пошли по тропинке, молча любовались пейзажем, дышали воздухом.
Старик о чем-то напряженно размышлял, размеренно шагал, переставлял посох. Но
быстро пришел в себя, спросил:
— Как тебе наша деревня, люди?..
Я задумался, огляделся вокруг. Глубокая лазурь неба над головой, сочная зеленая
листва и травы, коричневые крыши домов… Да, пожить здесь было бы неплохо.
Спокойно и безопасно. Тихая заводь посреди бушующей бури. В таких местах
особенно хорошо думается, решения приходят сами собой. А мне надо поразмыслить,