Сколько уже раз я клялся в ненависти к самому себе? И не счесть… но эта ненависть не мешает мне прикидывать, через какие ритуалы и каким путем я провел бы его – да и Бетани тоже – чтобы закалить и укрепить его внутренний стержень. Он стал бы одним из лучших Мечей, одним из сильнейших Карающих… а быть может, и лучшим Дхором последних столетий – под моим руководством. В нем слишком много того, что есть и во мне. Силы, ярости, гордости, ненависти…
Драконьего Огня. Пусть он не маг, но кипящую кровь это не скроет.
Хозяин, как же я хочу тебя уничтожить… Только вот не смогу – скорее упаду на колени, и буду целовать твои ноги. Проклятье… НЕНАВИЖУ!
- оОо -
Быстрее, быстрее, быстрее! Карвер тяжело дышит, и все, что мне остается – прижать руку к его спине, будя его внутренние силы. Сейчас нужно во что бы то ни стало добраться до Лотеринга и увести семью. Без сна и отдыха – сквозь болота, минуя Орду. Растреклятые демоновы отродья…
Путь, на который обычно уходит неделя, мы проделываем за два дня – едва не падая под конец. Нас гонит лишь одна мысль – успеть…
Уже на подходах, при виде столбов дыма – редких, но отчетливо вырисовывающихся в вечернем небе – я понимаю, что мы катастрофически опоздали…
Бетани мечется неподалеку от дома, пытаясь одновременно и пробиться к нему сквозь толпу тварей, и прикрыть бледную до синевы мать. Сердце замирает. Алисия! Увидев нас, сестра издает грудной крик – и одним ударом выплескивает большую часть силы, оглушая почти всех, кто ее окружает, но и сама оседает на землю. Почти теряя сознание. Глупая девочка! Что же ты наделала!
С рыком роняю на дальнюю группу Порождений Инферно и бросаюсь вперед, бок о бок с Карвером. Клинки танцуют так, как не танцевали даже ради Богов… Богов, да…
- Rraska to Mio, TothFaiarta! – крик режет воздух, и руки окутывает пламя. Твари вспыхивают одна за другой, словно былинки. Скорее, скорее же! Последний гарлок падает почерневшей грудой, и я срываюсь с места.
Выбиваю дверь ударом ноги, вваливаясь в дом – где-то наверху раздается треск и жалобный скрип потолочных балок. Но мне они не видны – все затягивает тяжелый едкий дым. Дальние комнаты… Подери тебя Думат, ты хромая черепаха, Радес! Скорее!
Ввалившись в комнату, я понимаю, что не поможет уже ничего. Стены, мебель, пол – все забрызгано буро-алым, словно Твари хотели открыть тут портал Кровавой Тропы. Создатель Всеблагий, да за что?! Нет! Пожалуйста, только не так…
Ее тело изодрано в клочья, переломано, словно сброшенное с утеса на камни, на руках и ногах – следы острых зубов, почти вся кожа снесена ударами когтей – и только ее невероятные голубые глаза, как сияющие топазы, смотрят на меня из месива мяса и крови. Над головой что-то натужно хрупает, и я, стиснув зубы, подхватываю Алисию, спеша убраться из рушащегося дома.
Крыша проваливается внутрь, поднимая фонтан искр, прямо за моей спиной – и я с рыком ярости выплескиваю силу. Гудящий столб пламени укутывает то, что целых три года я называл своим домом. Мать прижимает ко рту ладони, Бетани уткнулась лбом в плечо Карва и теперь заходится в надрывном плаче…
Я медленно опускаю тело моей Лисички на уляпанную черной кровью землю – тут невозможно найти ни единого чистого участка. Быть может… быть может я еще могу… хоть что-то…
Руки окутывает едкая лазурь – мое Целительство отличается от общепринятого, потому что идет не от Созидания, а от Разрушения. Быть может… Потоки ныряют в изуродованную плоть, ища хоть крошечную искорку жизни – чтобы зацепиться, раздуть, удержать… Создатель… Молю…
Губы сами вышептывают Семиголосье – мне уже наплевать, у кого просить помощи. Лишь бы помогли… Но даже демоны не откликаются на мой зов, а тело – лишь пустая оболочка. Но… Быть не может! Андорал Хранящий, на тебя надежда…
Вынимаю кинжал. Не обращая внимания на вскрик матери и сестры, на хриплую ругань Карвера, разрезаю остатки платья на истерзанном животе. Сколько раз я приносил в жертву женщин, носящих ребенка? Не счесть… только вот сейчас руки дрожат – впервые на моей памяти. И без того рваные кожа и плоть с легкостью расступаются под острым лезвием.
Первый же взгляд на скорченное тельце малыша убивает все сомнения и надежды. Бесполезно… с такими травмами я его не исцелю – лишь сотворю что-то страшное. Не мертвое и не живое. Так зачем мучить? Нить лопается в пальцах, словно сплетенная из паутины, освобождая от мучений.
Простите меня. За то, что не успел. За то, что мне недостает сил. И ты, лисенок мой. И ты, малыш – за то, что не уберег. Не спас… Если там, за гранью небес, вы слышите меня… простите.
Крик – хриплый, страшный, чужой, сам рвется с губ, и все тела вокруг занимаются пронзительно-лиловым огнем.
На плечо опускается рука матери, и я падаю на землю, утыкаясь в ее живот лбом. За что? Чем я прогневил вас, Боги? Почему… вот так? Не хватает мыслей, не хватает слов, не хватает сил. Лишь через несколько минут гудения крови в ушах понимаю, что меня зовут.
- Маленький мой… Вставай, ну… пойдем…
Голос матери срывается, и я всеми своими чувствами ощущаю боль, что затопила эту поляну. Там, в стороне, дымят сожженные дома деревни, и дым этот уже почти не виден в потемневшем небе, он размывается в мереющем свете Мраморной луны – Месяц туманов в самом разгаре… а я и не заметил. Но все воспринимается как-то… отстраненно. Однако именно эта гулкая пустота позволяет собраться. Все те барьеры, что я три года строил в своем сознании, пытаясь отделить Радеса от Гаррета, осыпаются обломками кровавой стали. Что ж… Раз обычной жизни не состоялось, вернемся к тому, что было прежде.
К добровольной агонии.
Хриплый смешок, должно быть, для всех звучит безумно – но только не для меня. Поднимаюсь на ноги – времени больше нет. Это был лишь один из передовых отрядов. Скоро станет хуже. Передернув плечами, сощуриваюсь.
- Карвер, помоги Бет. У нее что-то с ногой. Попозже я ее залечу. Мама, нам пора.
Она хмурится, пытаясь понять. Нет, матушка, ты не сможешь осознать и малой доли того, что есть Джар-Гред Империума. Того, что есть я. Ненавижу магию. Именно она – причина всех бед этого мира. Именно она – основа боли и мучений. Именно она – предтеча полного уничтожения.
Я вскидываю глаза к небу – к болезненно мерцающему диску луны. Почему именно ее свет ведет меня через мою жизнь?!
- оОо –
- Карвер! – голос срывается на хрип, когда тело брата падает куда-то в камни, и я с рычанием бросаюсь вперед – хочется не просто уничтожить, а разорвать голыми руками. И я сделал бы это… если бы не чужаки… А потому эта тварь отделается лишь расчленением… право, жаль.
Прыжок – слишком высокий для нормального человека, но на шок можно будет списать многое – и я вбиваю лезвие кинжала в грудную кость огра. Странно, что он не в броне – я ведь видел пару таких под Остагаром… но так – проще, несомненно.
Косситское отродье! Треклятая магия! НЕНАВИЖУ!
Огр воет и кружится на месте, пытаясь меня стряхнуть. Ну уж нет… Ты у меня сдохнешь – жаль только, что не в муках, но времени на это нет… лезвие второго кинжала достает одно из сердец – отлично. Огр сразу замедляется – и в этот миг в его бедро врезается щит освободившейся Авелин. Тварь теряет равновесие…. Х-ха! Перескочить через нелепо взмахнувшую руку – и с прыжка вбить оба лезвия в глазницы. Череп твердый, металл не идет глубоко, ну да ничего. При столь плотном контакте никто и не заметит, если я…
Удар магии проламывает кости глазных впадин, и руки по середину предплечий проваливаются в липкую черноту и осклизлость следом за клинками. Отвратительное создание…