– Не надо ждать праздников. Ты болен! Завтра же попрощаешься с товарищами и – на свободу!
Серый поступил так, как распорядилась Нина, что лишний раз подтверждает ее уникальный дар творить чудеса с помощью «ТотКтоВамНужен». Люди, подобные Серому, так не поступали и не поступают сейчас. Отравленные пьянящими запахами коридоров власти, они держатся за свои кресла, стулья, табуретки до последнего. А Серый взял и свалил.
Правда, начал с развода. Фиктивная супруга, вместо благодарности разразилась чудовищной бранью, называя его жалким прихлебателем- карьеристом…
А примерно в это же время МП готовился к отъезду в далекий город Верхние Холмы. К данному неожиданному шагу его подтолкнула опять же Нина:
– Мне очень жаль с тобой расставаться, – произнесла она, впервые позволив себе погладить его по щеке. Уткнувшись лбом в его грудь и крепко схватив за плечи, она продолжила: – Но тебе надо ехать. Там у тебя будет творческая работа, ты будешь расти, а кода взойдешь на Олимп, вернешься в Ленинград. Я тебя буду ждать. – Она коротко и неумело чмокнула его в губы.
– Если брошу институт, меня заберут в армию, – отступив шаг назад, сказал МП.
– А ты разве еще не бросил? – усмехнулась Нина.
– Нет, конечно, у меня всего два хвоста. Я их закрою…
Договорить Нина не позволила, прикрыв его рот ладонью:
– Отец организует тебе академический отпуск на срок, какой пожелаешь.
МП, сжав ее ладонь обеими руками, с удивлением посмотрел на нее:
– Ты же сказала, что он вышел на пенсию.
– Вышел да не вышел, – засмеялась Нина, и еще раз чмокнув его в губы, выпалила: – «ТотКтоВамНужен!» Не волнуйся, все будет хорошо, поезжай!..
Этой сентиментальной сцене предшествовал ряд важных событий. На конкурсе МП, мягко выражаясь, выступил слабо. Но одного человека, находившегося в концертном зале, он сумел заинтересовать. Это был худрук филармонии Верхних Холмов Эдуард Софитов. Коренастый, широкоплечий с лицом цвета крепко заваренного чая и изрезанного глубокими морщинами, он говорил необыкновенны голосом, тембрально напоминавшим низкое звучание органа:
– Не тушуйся, уверенность приходит с опытом, которого можешь поднабраться у меня. Золотые горы не обещаю, но за пару лет чего-нибудь сколотишь, – усмехнулся Софитов. – На подержанный «Запорожец», например, и еще что-нибудь останется.
МП вздрогнул:
– Почему вы сказали про «Запорожец»?
– Чтобы ты не думал, что сразу сможешь хапнуть «Волгу». Хотя чем черт не шутит. Если удастся придумать для тебя, как говорили наши старики, гвоздь программы, все может быть. Кое-какие мыслишки уже воркуют. – Он легонько постучал пальцами по своему широкому лбу. – Соглашайся, брат, не пожалеешь.
По приезде домой МП рассказал о своем провале и предложении Софитова тете Владе. Истерика была тихой, но душераздирающей:
– Я была дурой, влюбилась в Николая до умопомрачения, ради него готова была на любую глупость… Но ты же не дурак, и не влюблен… Или я чего-то не знаю?
– Тетя Влада, у меня от вас нет секретов.
– Так зачем же оставлять Ленинград? Ты не представляешь, какие у тебя здесь перспективы. Я говорила с самим Цеханским. Он поможет. И Лева Рамкин тоже посодействуе. А в глуши ты погибнешь…
Выйдя на Садовую, МП направился в сторону площади Мира, затем зашел в подворотню и там подбросил монету. Жребий указывал на Верхние Холмы.
И тут я «поплыл», что называется, на ровном месте. Попросту говоря, разревелся как малый ребенок: «Ведь в моей жизни тоже случалось подобное. Нет, я жребий не бросал, но прекрасно помню свои ощущения, когда, стоя на распутье, делал выбор, а впоследствии подолгу раздумывал: верно ли поступил? И, как правило, однозначного ответа не находилось. Сколько же я всего наворотил в свой бестолковой жизни!..»
Оттолкнув кресло, я поднялся и, дойдя до дивана, плюхнулся на него, уткнувшись носом в подушку: «на хрена я стал копаться в это галиматье?!»
Утром меня разбудила жена, приехавшая с дачи:
– Ты что, ночью работал? – спросила она.
– Глянь! – я указал на экран монитора, поднялся и, подойдя к компьютеру, провел пальцем по тачпаду.
На вспыхнувшем экране появился текст озаглавленный: «План проведения фестиваля старшеклассников, наделенных лидерскими качествами».
– Я это уже видела, ты мне показывал, – сказала жена и, выходя из комнаты, улыбнулась: – завтрак готов…
Через какое-то время на почте обнаружил еще одно левое письмо.
Митю разыскать не удалось, ни один из найденных мною телефонов не отвечал. Зато через ДДЮТ вышел на дядю Валю. Теперь он внешне напоминал древнего старичка-подростка. Абсолютно лысая голова, усеянная коричневатыми пятнами, все время клонилась на бок, глаза стали бесцветными, руки беспрерывно дрожали, он плохо слышал, но кое-как поговорить удалось.