Косов отметил время - 8.51, доложил по связи.
Когда он снова приостановился возле художника, тот энергично раскрашивал свой картон красками - по мнению Косова, не имеющими никакого отношения к действительности. Старший сержант пожал плечами и двинулся дальше по маршруту.
В 9.02 к дверям Академии приблизилась стройная пожилая дама с молодежной не по годам стрижкой под мальчика - секретарша ректора. Косов переждал десять минут, доложился по связи лейтенанту и пошел в Академию.
Дама с мальчиковой стрижкой вопросительно подняла на него глаза, потом узнала. Косов пригласил её к окну.
- Ваш студент?
Дама чуть прищурилась.
- Наш. Сослан Дигоев из Владикавказа. Необычайно одаренный. Совершенно исключительное видение цвета.
- Точно, - буркнул Косов, поблагодарил и ушел. Уже с улицы отрапортовал по рации, прошел на полквартала дальше, сел за столик крохотного заведения под названием "Люля-кебаб". Краснолицая химическая блондинка, не спрашивая, принесла ему яичницу с колбасой, ломоть лаваша и кофе.
- На смене?
- Ну, - подтвердил Косов.
- Начальник, и когда ты на мне женишься?
- Сейчас не могу, сама сказала - на смене.
Такой у них был обычный шутливый разговор. На самом деле блондинка была замужем за хозяином "Люля-кебаба", да и Косов имел законную супругу и двоих детей.
- Анекдот хочешь? Новому русскому говорят в роддоме "У вас дочка. Три семьсот". А он: "Нет проблем!" и лезет за кошельком.
Косов вежливо посмеялся. За соседний столик сели две девицы, блондинка отошла к ним. Сержант доел, покурил, поглядывая на двери подъезда. Отметил, что старичок с фоксом вернулся, как обычно, через сорок минут. Близилось к десяти. Косов оставил на столике деньги и ушел.
Художник успел уже раскрасить свою картонку, поставил её сбоку на асфальт, оперев на стойку этюдника, сам взялся за другую. Косов присел, уставился на готовый этюд.
- Осторожно, не выпачкайтесь, - предупредил художник.
Сержант ещё раз подивился буйной игре ярких цветных пятен,подумал, что парень все-таки перестарался с красками, после подумал, что такую штуку можно было бы повесить дома, в северной комнате, там света мало, мрачновато, а это вроде как пожар. Обратил внимание, что на картинке в углу написано "СД", а чуть ниже "24.10.96 8.50-9.50".
Встал. Художник снова набрасывал углем тот же рисунок. "На продажу клепает", - подумал Косов.
- Слышь, парень, и сколько дают за такую картинку?
- За такую? Пятерку, конечно!
- Пятерку зеленых или наших?
Бородатый повернул к Косову удивленные глаза:
- Оценку поставят пятерку, хорошо получилось!
Теперь уже сержант удивился:
- А зачем вторую такую же рисуешь?
- Солнце поднялось, изменилось освещение. Цвет другой теперь. Хочу написать серию этюдов при разном свете. Может, не один месяц буду работать.
- Одно и то же несколько месяцев рисовать? Это же сдуреть можно!
- Клод Моне писал Руанский собор при разном освещении больше двух лет!
- Так то ж собор! А чего ты не рисуешь собор? У нас в Чураеве их хватает.
Художник презрительно оттопырил губу.
- Руанский собор - поздняя готика, там такое многообразие форм, есть где свету играть. А тут... Успенский - чистый классицизм, это скульптура, а не живопись. А Вознесенский - обычная византийская мешанина, светлые и темные горизонтальные полосы все задавливают, там игры света не увидишь.
- Понятно, - отозвался Косов деловым тоном. - Так что, небудешь продавать картинку?
- Пока не буду. Приходите через недельку, поговорим.
- А куда приходить?
- Сюда, конечно!
Косов угукнул и отошел в сторону - на следующий пост, предусмотренный маршрутом.
В 11.10 из ворот дома выполз "Москвич-2140" светло-серого цвета. За рулем сидела Жанна Степановна, супруга мэра. Косов поприветствовал её, проводил машину глазами, связался с лейтенантом, дал подтверждение.
Жанна Степановна вернулась к часу, мэр приехал на обед в 14.15. Такой он был человек, предпочитал дома обедать. В 15.20 снова уехал на работу.
Бородатый художник начал собирать манатки. Косов подошел ещё раз. Теперь были готовы уже второй и третий этюды. Сержант осторожно присел, поглазел - и особой разницы не увидел, хотя на последней картинке вроде было побольше синих пятен. Обратил внимание, что оба этюда тоже аккуратно подписаны с указанием даты и времени.
- Что, на обед пора? - поинтересовался Косов.
- Нет, на сегодня хватит - солнце ушло, фасад в тени.
- А тень, значит, рисовать неинтересно?
Бородатый задумался.
- Интересно, но уже глаз устал, не вижу оттенков. Может, завтра начну позже, тогда и попробую взять цвета в тени. Спасибо, что подсказали. Подходите завтра, посмотрим вместе.
- Подойду, - пообещал Косов, хотя завтра не дежурил.
Одаренный бородач нагрузился своим скарбом и ушел. Косовпосмотрел ему вслед и зашел к лейтенанту в дежурку.
- Интересный художник. Рисует Академию при разном освещении, говорит, цвет меняется. На каждом этюде проставляет время. Регистрировал убытие и прибытие мэра и его жены.
Лейтенант нахмурился.
- А кто дальше будет следить?
- Присмотрюсь, кто в "Кебабе" засидится. И, может, стоитпоспрашивать по соседним домам, не снял ли кто квартиру недавно.
- Добро, - сказал лейтенант и задумался.
Глава 6. Действительно, отказаться нельзя
Не так все просто. Позвонить, конечно, дело нехитрое, но где гарантия, что наш телефон не прослушивают? Поэтому я набрал номер и подождал два звонка. К телефону, естественно, никто не подошел.
У Слона на этом аппарате висит АОН - автоматический определитель номера. По протоколу можно запросто узнать, кто звонил. Я сообщил, что мне необходимо с ним пообщаться. Вот так, одним своим звонком. А он пусть уж сообразит, когда и откуда меня к себе для этого общения привезти.
Аська ещё плескалась, когда раздался звонок. Я снял трубку:
- Да.
- Извините, это 25-11-15?
- Ничего похожего.
- Это зоопарк?
- Нет, говорю же. Внимательнее номер набирайте.
- Точно не зоопарк? А почему мне обезьяна отвечает?
И бряк трубочкой.
Понятное дело. Значит, завтра, двадцать пятого октября, в одиннадцать утра я должен быть в зоопарке (само собой, у слоновника). Плюс-минус пятнадцать минут.
Не ахти какая конспирация. Да и шуточка не самая свежая. Но если вдруг и в самом деле слушают нас чужие уши, то толком они ничего не поймут: ну позвонил мне пьяный. Или, может, наколотый. А я тут при чем? Мало ли какой кретин может человеку позвонки морочить?..
Но Слон-то живенько отреагировал! Что ж так? Или шибко уважает, или нюх у него особый на неприятности, хороший нос за неделю кулак чует? Хотя, может, просто так совпало... Однако утреннее рандеву несколько меняет мое расписание на завтра. Я-то планировал встретиться с ним вечером...
Ну ничего, Аська меня подстрахует. Я тогда с утра к себе домой заеду карточку заберу, бумажки медицинские. Сергей Александрович велел привезти. Значит, потом в зоопарк... Когда в офис приеду?.. Ну, на Слона часика два-три отсчитать надо. Не любит наш благодетель торопливых разговоров, тем более, вопрос не пустяковый. Хотя черт его знает, это для меня вопрос серьезный, а для него, может, тьфу и растереть. На всякий случай нужно считать три, а то и все четыре часа. Ладно, примем, что в офис попаду не позже трех пополудни...
Я поставил чайник и пошел вылавливать из ванны свою даму. Пока у неё жабры не выросли.