Товар для Слона

Вот гад!

Глава 47. Жертва пешки за слона

Борис Олегович местом сегодняшнего разговора с Кучумовым выбрал снова "Ваську Буслая". "В прошлый раз господин полковник пытался заставить меня здесь, извините, сопли утирать под семгу и "бифитер". Ничего, сегодня сам утрется. Под ту же рыбку и тот же джин".

Предупреждать Кучумова о месте встречи Дубов не стал, тот сел в машину чуть ли не в спортивном костюме и, увидев, где Антон остановил "вольво", изрядно надулся.

Борис Олегович, проходя мимо мэтра, бросил:

- Как обычно.

Заняли тот же столик, так же пристроились по соседству охранники. Через минуту засуетился официант - хозяин для поддержания имиджа звал их на немецкий лад "кельнерами". Слон с разговором не спешил, растягивал удовольствие.

Кучумов томился - видел по сотне мелких признаков, что собеседника распирает какое-то подленькое мелкое злорадство.Наконец, где-то уже за котлетками "де-воляй" - что он в них такого нашел? - Дубов небрежно заметил:

- Слабовато все-таки ваш угрозыск работает. Девятнадцатое сегодня, две недели уже, а до сих пор не сумели найти свидетелей...

- Свидетелей чего? - нейтральным тоном поинтересовался полковник.

- Свидетелей последнего часа жизни Александра НиколаевичаКоваля, - со своей дешевой театральностью ответил Дубов.

- Ну почему же, - возразил Кучумов с обезоруживающей мягкостью, задержанный нами господин Джихангиров Феликс Рустамович, директор акционерного общества "Меценат", внес в этот вопрос полную ясность.

- Позволю себе освежить вашу память, - отвечал Борис Олегович сладчайшим голосом, - господин Джихангиров Феликс Рустамович задержан вами на основании данных, полученных нами. Господин директор акционерного общества "Меценат" вам нагло врет, а вы без всякой проверки принимаете его слова за чистую монету - только потому, что такие показания работают на угодную вам, милейший Дмитрий Николаевич, версию... с позволения сказать. Я с первого дня твержу вам: Арсланов, Арсланов - а вы хватаетесь за любую соломинку, лишь бы не согласиться со мной! Ваши ручные эксперты проводят экспертизу - вы с триумфальными криками объявляете "несчастный случай" и тут же кидаетесь обыскивать мою станцию обслуживания...

Дубов умолк на секунду, приподнял рюмку со словом "прозит", выбранным, видимо, под влиянием тевтонско-псковской атмосферы заведения, отпил глоток.

- Стыдно и неосторожно, Дмитрий Николаевич, считать противника дураком. А я ведь вам, избави Бог, не противник, напротив, надежнейший союзник...

Кучумов тоже отпил глоток, крякнул, но совпало это с последними словами Дубова, а потому прозвучало двусмысленно. Борис Олегович ухмыльнулся про себя, но продолжил как ни в чем не бывало:

- Неужели вы полагали, что я, задумав такую операцию, оставил бы вещественные следы? Несолидно... Ваши же службы вам приносят свидетельства: кавказские люди отслеживают перемещения мэра, кавказские люди экспериментируют, отрабатывая технологию уничтожения "Москвича" и его пассажира, - а вы ничего не видите и не слышите! Но вот к вам в руки попадает болтун Джихангиров - и вы в восторге! Скажите, многоуважаемый Дмитрий Николаевич, чем вас так пленил господин Арсланов? - Таким патетическим вопросом завершил свой монолог Борис Олегович.

Полковника мало тронула патетика Слона, он парировал спокойно и рассудительно:

- Кавказцы следили за перемещениями мэра, но теперь, когда мы знаем, как важно для них было его здоровье и благополучное пребывание на посту, этому можно не удивляться. Кавказцы разбили серый "Москвич" - но картина ДТП настолько отличается от катастрофы, что я готов скорее поверить в идиотское объяснение, данное шофером Костылиным. Оно полностью соответствует тамошней ментальности: есть у тебя деньги - значит, все дозволено. Как-то я отдыхал в Батуми, и один местный автомобилист мне между прочим сообщил, что если у водителя отобрали права за управление в нетрезвом виде, то выкупить их стоит шестьсот рублей. Когда же я начал возмущаться жадностью местных автоинспекторов, он пожал плечами и ответствовал: "Так у кого нету шестьсот рублей выкупить свои права, тот не ездит пьяный за рулем!"

Борис Олегович дернул щекой:

- Очаровательный анекдотец...

А полковник, придав голосу серьезность и увесистость, говорил теперь, словно забивал гвозди:

- Показания директора "Мецената" расставили все по своим местам. Ответили на все вопросы. Ваша версия о виновности Арсланова в смерти мэра полностью опровергнута. Сейчас мы, так сказать, подчищаем мелкие детали следствия. Думаю, - заключил он снисходительным тоном, - в конце концов подтвердится предположение о несчастном случае... - Он отпил ещё глоток джина и добавил самым незаинтересованным тоном: - Если, конечно, какие-то вновь вскрывшиеся обстоятельства не прольют на аварию неожиданный свет...

Дубов задумчиво выбрал ломтик картофеля фри, наколол на вилку, прожевал.

- Действительно, показания господина "Мецената" рассеивают все ваши сомнения - кроме совершенно необъяснимого психического вывиха, который якобы заставил покойного Сашу Коваля отказаться от крайне прибыльного для города проекта ради несчастных пяти тысяч долларов.

- Восьми, - поправил полковник, - плюс регулярные полпроцента от доходов нового рынка...

Ну что ж, господин Кучумов отстоял свою позицию, отмел все возражения, господин Кучумов празднует победу, он так высоко поднялся в своем триумфальном полете - пора. Чем выше взлетишь, тем больней падать.

- Ладно, Дмитрий Николаич, - проговорил Дубов, - не нам с вами решать психологические этюды, пусть этим занимаются адвокаты. Вы лучше взгляните-ка на документы.

Он аккуратно, двумя руками, положил на стол папочку, где находилась копия отчета Анны Георгиевны, дополненная заверенными у нотариуса собственноручными показаниями Анжелы, Насти и Риты. Прекрасно поработали сегодня Лера и Александр! Да, опыт в сотый раз подтверждает: прав был Рокфеллер, надо держать умных, инициативных и добросовестных работников, и любые затраты на заработную плату окупятся стократ. Собственно, то же самое говорил Вождь и Учитель: "Кадры решают все". Правда, он чрезмерно ценил преданность и расплачивался за неё крохами собственной власти. Вот в этом была его ошибка, расплачиваться можно деньгами, привилегиями - но не властью...

- Это... - начал Кучумов внезапно охрипшим голосом.

- Это - абсолютно достоверные документы, которые не оставляют камня на камне от всех ваших психологических построений. - Теперь уже Дубов забивал гвозди в крышку гроба. - Александр Николаич ушел от матушки, чувствуя себя неважно. По дороге ему стало ещё хуже, он не решился ехать домой, свернул на Проспект, к известному ему магазину с аптечными товарами. Он купил нитроглицерин, принял его и ждал в машине, пока подействует лекарство. А после этого тронулся в дальнейший путь, столь трагически прервавшийся...

Голос Дубова дрогнул, но драматическая пауза не затянулась сверх необходимого.

- Обратите внимание на показания продавщиц: они видели его в машине одного, они заметили время, когда он пришел в магазин, запомнили, как долго стоял на месте. У него просто не было времени встретиться с вашим коронным свидетелем Джихангировым! Ваш коронный свидетель нагло врет: не было встречи, не было взятки, а подпись Александра Николаича подделана, как и говорит ваша собственная экспертиза! Ergo: у господина Арсланова на самом деле был серьезнейший мотив для ликвидации мэра, он действительно следил за перемещениями мэра, он действительно отрабатывал операцию по уничтожению мэра - и в конце концов её осуществил!

Борис Олегович налил себе "боржоми", жадно выпил.

- А показания директора "Мецената" - это домашняя заготовка, тщательно продуманный хитрый ход - жертва пешки за слона!

Дубов успел отшлифовать и уточнить фразу, которую ненароком обронил в давешнем разговоре с Колесниковым, и окончательной формулировкой был доволен.

- Да-да, этот щенок Джихангиров добровольно признается во взятке, получает какой-то пустяковый срок, за который наверняка будет вознагражден сторицей, зато господин Арсланов добывает желанный и лакомый кусок, он очищен от всех подозрений, напротив, набрасывает подозрения на своего конкурента... А точнее говоря - на единственную силу, которая не дает ему превратить город в свое монопольное владение!