Товарищ Артур, кто вы?
ВСТРЕЧА НА ЛЕСНОМ КОРДОНЕ
В глухую осеннюю ночь 1941 года судьба столкнула меня с человеком, с которым пришлось свидеться вновь лишь спустя треть века. В те тяжкие дни и недели Западный фронт сдерживал бешеные атаки танковой армады Гудериана, перемалывая отборные корпуса и дивизии группы армий «Центр», рвущихся к Москве. Рушились среднерусские города. Пылали деревни, леса и посевы. Враг угрожал Туле, Можайску, Волоколамску, Серпухову, Кашире, готовился к решающему прыжку на столицу.
В октябре — ноябре в нашей южной зоне обороны происходили важные события. В результате планомерного осуществления гитлеровским командованием операции «Тайфун» серпуховское направление стало одним из самых опасных.
Серпухов стоит на пути между Москвой и Тулой. С захватом этого города гитлеровцы рассчитывали, с одной стороны, выйти на Симферопольское шоссе и двинуть свои танки на север, в Москву; с другой стороны, на южном направлении открывался путь к Туле, которая и так была зажата в полукольцо вражеских войск и отчаянно отбивала штурм за штурмом. Фашисты уже захватили часть населенных пунктов Серпуховского, Лопасненского и Подольского районов, дошли до Тарусы и нещадно бомбили город.
Город защищался малыми силами отходящих подразделений Красной Армии, истребительным батальоном и партизанским отрядом. В октябре со стороны Высокиничей на город двинулась фашистская колонна из мотопехоты, противотанковых пушек, мотоциклистов и штабных автомобилей. В самый критический момент городской комитет обороны связался с передовыми частями трех дивизий и двумя полками 49-й армии генерала И. Г. Захаркина, которая по приказу Г. К. Жукова шла форсированным маршем на защиту Южного направления. В разгар ожесточенных боев за город командующий 49-й армией получил приказ Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина: «Серпухов ни в коем случае не сдавать».
В одну из ночей, освещенных заревом пожарищ, в расположении нашей воинской части, стоявшей у лесного кордона, из штаба фронта появился старший офицер с двумя шпалами в петлицах. Незнакомец был среднего роста, коренастый, темноволосый. Он представился и попросил усилить бойцами прибывшую с ним группу захвата. По сведениям фронтовой разведки, в этом районе ожидалась выброска вражеского десанта с кадровыми агентами абвера.
Мандат офицера, подписанный начальником штаба фронта генерал-лейтенантом Г. К. Маландиным, поражал своей необычностью. В нем говорилось:
«Предъявитель сего майор тов. Спрогис Артур Карлович является особоуполномоченным представителем Военного совета Западного фронта. Предлагаю командирам частей и соединений Западного фронта оказывать всемерное содействие в его работе, а также обеспечить людским составом, вооружением и другими видами снабжения, необходимыми для выполнения возложенных на него особых поручений.
Указания майора Спрогиса А. К. для командиров частей и соединений, связанные с исполнением спецзаданий, являются обязательными. Майору Спрогису и другим лицам по его указанию разрешается переход фронта в любое время».
Мы понимали, что указания офицера в звании майора для командиров частей и соединений — полковников и генералов — как-то не вязались с нормами воинской субординации, но этим еще больше подчеркивалась особая важность и чрезвычайность его миссии в той тревожной, полной драматизма обстановке первого года войны.
Воспоминания ведут меня к тому, что произошло вскоре после этой встречи со Спрогисом.
Вражеская группа диверсантов, имевшая задание совершить террористические акции против командного состава Красной Армии во фронтовых штабах и по возможности в Ставке Верховного Главнокомандования, была схвачена и обезврежена в момент спуска с парашютами. Агенты имели при себе бронебойное оружие, взрывчатку, автоматы, рацию, средства тайнописи, личное оружие и крупные суммы советских денег. У их главаря были изъяты документы, сфабрикованные в Берлине на имя офицера Красной Армии. Операция готовилась в глубочайшей тайне, и о ней знали в Берлине лишь два-три сотрудника высокого ранга. Гитлеровцы и предположить не могли, что, приземлившись в глухом районе, они сразу станут пленниками и не сделают ни одного выстрела.
Разумеется, мало кто тогда мог знать, что тридцатисемилетний майор Спрогис, руководитель этой операции, — профессиональный разведчик, испытанный в боях с врагом. Будучи кремлевским курсантом, он участвовал в подавлении левоэсеровского мятежа в Москве, в составе Первой Конной армии брал Каховку, добивал в Крыму Врангеля, уничтожал банды Махно и Булак-Балаховича, потом долгая служба на границе. Был в числе тех, кто проводил заключительную часть чекистской операции по выводу из Польши в Минск злейшего врага Советов Бориса Савинкова. В 1936—1937 годах сражался на Малагском и Мадридском фронтах в Испании.