— Но, если честно, бинтовать раны по-настоящему меня мама научила, — призналась она. — Когда мы в Киеве жили, она часто в военном госпитале практиковала…
— Что практиковала в госпитале? — изумленно перебил я Акулину. Как-то не укладывалось у меня в голове, что Глафира Митрофановна, несостоявшаяся ведьма, может чем-то помогать людям в госпитале. Вот помочь кому-нибудь отойти в мир иной — всегда пожалуйста. Я припомнил её сожаление, что такое добро пропадает, когда мы свалили в могилу старухи трупы полицаев.
— Она у меня врач, — пояснила Акулина. — Когда-то довольно известный в Киеве хирург, доцент…
— Серьёзно, твоя мать — доцент? — вновь переспросил я.
Насколько мне было известно, учёное звание доцента присваивается лицам, имеющим научные труды и ведущим педагогическую работу в образовательных учреждениях высшего профессионального образования, а также имеющего степень кандидата наук! А от доцента до профессора всего один шаг!
Нихренассе! А мамаша-то у нас весьма и весьма непростая! Но я об этом уже догадывался, размышляя над её поведением — очень уж навязчива она косила под деревенскую простушку, на самом деле ей не являясь. Да и актриса из неё похуже, чем дочка.
Однако, если особо пристально не приглядываться, подмечая массу разных несоответствующих друг другу мелочей — то вполне себе простая деревенская баба. В меру тёмная, в меру суеверная. А как иначе, если твоя мать — известная на все окрестности ведьма? Надо соответствовать.
— Да, моя мама была когда-то серьёзным учёным, — печально кивнула головой девушка. — В то время мы с ней еще могли найти общий язык. Она пыталась изучать бабушкины возможности… Пыталась доказать существование колдовства и проклятий с научной точки зрения… Применяла эти нетрадиционные знания в своей медицинской работе…
Она еще сбивчиво рассказывала мне о своей матери, я уже догадался, чем всё это должно было закончиться. Если кто-то идет в разрез с основной «линией партии» — то ничем хорошим. Какая еще нетрадиционная медицина? Какое колдовство? Это всё антинаучно и попахивает откровенным вредительством!
— Затем кто-то донёс на неё в НКВД… — Она вновь громко шмыгнула носом, а я понял, что и на этот раз попал в яблочко. — Её арестовали… Затем осудили на пять лет лагерей… Из Киева пришлось уехать — меня забрала бабушка, которая резво взялась за моё «воспитание»… А мама вернулась из лагеря совсем другим человеком…
Да, весьма типичная история для довоенного СССР. У моей бывшей супруги прадед был председателем колхоза в сороковых-пятидесятых. Так за время своей деятельности на этом поприще он умудрился побывать «вредителем» аж целых три раза!
За каждый случившийся неурожай его непременно судили и отправляли по этапу. Но, что было самым странным, и не менее интересным — после каждой отсидки в лагере и по возвращении в родной колхоз, его восстанавливали в должности председателя!
Для меня это было просто за гранью реальности. Но, тем не менее, такие случае не были единичными. Через зоны и лагеря прошло столько народу, что остаться в стороне от этой беды не сумела, наверное, ни одна семья на просторах нашей бескрайней Родины.
— Ой, товарищ Чума, — неожиданно опомнилась Акулина, — мы тут с вами болтаем, а ужин давно ждёт! Мамка заругает так, что даже тебе мало не покажется!
— Ну, пусть попробует еще разок, — я криво усмехнулся, а девчушка тут же спала с лица.
Похоже, вспомнила, как я жёстко обошелся с полицаями. Так-то да — я страшный человек. А теперь еще и проклятый ведьмак, уже заработавший свой первый чин. Что бы это ни значило.
— Только не надо маму…
— Акулина… — укоризненно посмотрел я на девчушку, на этот раз улыбнувшись совсем по-иному — как старому доброму другу. — Ты меня зверем-то не считай. Врагов я буду уничтожать без жалости! А вот на возможную будущую тёщу моя ненависть не распространяется, — чтобы немного разрядить обстановку, шуточно добавил я, вновь вогнав девчушку в краску.
— Роман… Товарищ Чума… давай до окончания войны не будем поднимать этот вопрос? — Умоляюще взглянула она на меня из-под длинных пушистых ресниц, которые мне непременно хотелось поцеловать.
И не только их… А ниже… Много ниже… Черт-черт-черт! И кто из нас настоящая ведьма? Может бабка чего-то там напутала, и часть древней силы досталась-таки Акулине? Иначе, отчего меня так к ней неимоверно тянет? Настоящая ведьма!
— Хорошо, — скрепя сердце, согласился я, — забыли!
— Тогда пойдем поскорее, — поторопила она меня, направляясь в избу.