Дав указания Чжун Дяньфэю и Юань Шуйбо оставаться в Линьцине, она уехала в соседний уезд Гуань, где несколько недель изучала определённые аспекты жизни У Сюня.
Исследования продолжались всё лето вплоть до осени. Находясь столь долгое время в условиях без удобств, ставших привычными, Цзян Цин подорвала своё и без того слабое здоровье. Периодически возникали приступы головокружения, но это отнюдь не ослабляло её решимости продолжать работу.
Однажды Юань Шуйбо сообщил по телефону из Линьпина, что обнаружил земельнорегистрационную книгу, в которой У Сюнь числился как землевладелец. Охваченная желанием найти вещественные доказательства того, что У Сюнь был помещиком, Цзян Цин велела немедленно привезти эту книгу в Гуань. Они сфотографировали книгу и послали одну копию историку Го Можо, следившему за их исследованием из Пекина[272].
Собрав данные о том, в какой обстановке протекала жизнь У Сюня, Цзян Цин поняла, что это был пессимистически настроенный и разочарованный человек. Эти черты никогда не отмечались в прежних исследованиях, восхвалявших его. Подражая во всём людям, занимавшим высокое общественное положение, он увлекался женщинами и имел несколько любовниц. Одна из них была ещё жива, когда проводилось исследование, и согласилась дать интервью.
Стремясь понять причины поведения У Сюня, Цзян Цин старалась выяснить не только его классовое происхождение, но и то, с кем он общался в последний период жизни. Родившись бедняком, он превратился лишь в «верного слугу класса помещиков». Группа Цзян Цин стремилась объяснить деятельность У Сюня условиями его времени. Выяснилось, например, что первую свою школу У Сюнь создал в 1888 году в Люлине, в то время одном из самых процветающих городов Китая. Авторы местных хвалебных легенд о филантропической деятельности У Сюня скрыли, однако, что в период народных волнений в Китае в середине ⅩⅨ века несколько тысяч крестьян этого района подняли восстание, но данное событие ни в коей мере не отразилось на У Сюне, продолжавшем делать карьеру. Выяснилось также, что уроженец Люлиня Сун Цзинши, считавшийся предводителем бандитов, был выдающимся вождём ряда крестьянских восстаний[273]. Здесь действовали также отряды под чёрным флагом[274]. Однажды здесь проходил вождь тайпинов Ли Кайфан со своими сторонниками, однако тайпины отказались поддержать крестьянские волнения, происходившие на западе провинции Шаньдун, а лишь восхваляли помещиков. У Сюнь тоже держался в стороне от всех крестьянских восстаний. В более поздних биографиях он постоянно характеризовался в самых подобострастных выражениях, отнюдь не отражавших его действительную репутацию. Некоторые из старых крестьян, опрошенных представителями группы Цзян Цин, помнили У Сюня по его прозвищу У Доумоу (что означает «Слюнявый»), отражавшему его отвратительную внешность и символизировавшему его жадность.
По мнению Цзян Цин, самая большая ошибка У Сюня состояла в том, что он сосредоточил всю свою энергию на организации формального обучения. Он полагал, что достаточно создать всего несколько школ — и всё будет в порядке. Цзян Цин, изучив архивы школ в Люлине, установила, что, несмотря на бесплатное обучение, эти школы были закрыты для беднейших слоёв населения. Принимались дети крестьян-середняков, а дети бедных крестьян и батраков — никогда. Поэтому овладеть основами чтения и письма, а значит, изменить условия своей жизни могли лишь сыновья середняков. Апологеты правящего класса умалчивают обо всех этих фактах. После смерти У Сюня глава администрации Люлиня, действуя в своих интересах, присвоил средней школе, основанной У Сюнем, его имя и воздал ему другие почести.
После восьми месяцев исследований в провинции Шаньдун Цзян Цин подготовила серию докладов, которые она затем представила Председателю Мао. Он просмотрел каждую её статью. Некоторые статьи об У Сюне, добавила она, фактически целиком написаны Председателем[275]. Пока продолжались исследования, газета «Жэньмннь жибао» ежедневно публиковала сообщения о них.
Для поддержания непрерывного потока информации участники группы Цзян Цин часто беседовали со стариками, в памяти которых ещё были живы события конца ⅩⅨ века, а кроме того, нередко созывали массовые митинги. Не всегда было легко находить людей столь преклонного возраста. Ведь в 1951 году бывшим ученикам школы У Сюня было уже за 70 лет, кое-кому из них даже перевалило за сто. Некоторые из старейших, не понимавшие революционных событий, подозрительно относились к целям своих интервьюеров. Цзян Цин и её помощников они обвиняли в том, что те — «реформисты» (в конфуцианском и сословно-иерархическом смыслах), себя же считали принадлежащими к «высшим слоям» (Цзян Цин развеселилась, узнав, что её приняли за реформиста); поэтому к Цзян Цин и её помощникам они относились высокомерно. После того как сообщения о работе группы были опубликованы и получили широкое распространение, Цзян Цин занялась этими стариками серьёзнее, и те из них, кто всегда сохранял неколебимую преданность У Сюню, были пристыжены. Точно так же поступили и с теми руководящими работниками, кто превозносил деятельность У Сюня. Даже заместитель министра культуры Чжоу Ян, наиболее энергично мешавший ей разоблачать легенды об У Сюне, был вынужден, если придерживаться жаргона китайских коммунистов, подвергнуть себя публичной самокритике[276].
272
Фотографии записей в земельно-регистрационной книге, видов этого района и причастных к этой истории лиц были помещены в официальном отчёте об исследованиях. См. примечание 276.
273
В 1951 году в Шаньдун прибыла группа писателей для изучения истории жизни У Сюня с целью подготовки фильма о нём. Фильм был закончен в 1957 году (
274
Их возглавлял бывшим тайпинский солдат Лю Юнфу, руководивший действиями китайских ополченцев против французских войск, пытавшихся установить в 70‑х и 80‑х годах протекторат над Индокитаем. Наиболее активными эти отряды были в Юньнани.
275
Как сообщает Яо Вэньюань, Мао написал передовую для «Жэньминь жибао» от 20 мая 1951 года, послужившую сигналом для начала кампании против этого фильма.— ХЦ, 1967, № 1.
276
Полный отчёт о результатах исследований появился в Пекине в 1951 году. Его коллективными авторами были Ли Цзинь (то есть Цзян Цин) и Чжун Дяньфэй от министерства культуры и Юань Шуйбо от «Жэньминь жибао». С мая по август известный деятель культуры Го Можо, историк и пропагандист Ху Шэн, академик-философ Фань Вэньлань и кинематографист Сунь Юй опубликовали критические статьи об У Сюне, ссылаясь в большинстве случаев на упомянутый отчёт. Кампания против У Сюня достигла кульминации 8 августа 1951 года, когда в «Жэньминь жибао» появилась пространная статья Чжоу Яна, осуждавшая У Сюня.
Вся эта возня с У Сюнем составила часть более широкой кампании за классовый подход к анализу роли известных интеллигентов, получивших образование в домарксистскую эру. В этой связи подвергся нападкам бывший учитель Цзян Цин, Тао Синчжи, хотя его выступления 30‑х годов против режима Чан Кайши и получили высокую оценку («Жэньминь жибао», 16 мая 1951 года). Явно подвергшись политическому нажиму, драматург Тянь Хань также осудил У Сюня («Жэньминь жибао», 10 июня 1951 года). Затем кампания против У Сюня временно прекратилась до начала культурной революции, когда впервые после весьма скромной свободы в области культуры в первые 15 лет существования КНР козлом отпущения был сделан Чжоу Ян. В 1967 году Яо Вэньюань обрушился на него за его отношение к делу У Сюня. В своём экстремистском стиле Яо заявил, что «Ся Янь, ещё один предводитель ревизионистской банды Чжоу Яна», завершил неоконченный фильм об У Сюне, призвав пролетариат брать пример с «капитулянтского» героизма У Сюня, «сдаваясь» классу помещиков и буржуазии. Яо подчёркивал, что статья Ли Цзинь, Юань Шуйбо и Чжун Дяньфэя «Исследование истории У Сюня», напечатанная в «Жэньминь жибао» 23—28 июля 1951 года, была лично просмотрена Председателем Мао. Разоблачение того факта, что У Сюнь в действительности был «крупным помещиком, крупным ростовщиком и большим бездельником», развенчало легенду о нём. «Раскаяние» Чжоу Яна от 8 августа 1951 года имело целью создать впечатление, будто бы он тоже выступал с критикой, хотя на самом деле он лишь реагировал на то, что сказал Председатель Мао. Таково ещё одно доказательство его «контрреволюционной двурушнической тактики» («Критикуйте Чжоу Яна — двуликого контрреволюционного элемента».— ХЦ, 1967, № 1).