— Кажется я понимаю о чём вы, учитель… странно, что ваши соплеменники люди — которых многие в Галактике считают не меньшими пронырами и жуликами, чем хаттов и муунов. И по вам не скажешь такого, вы деньги то очень любите.
— Ага. Всё так. И остальная часть планеты, даже те, кто с моей родиной фактически против одного врага в войне местной воюет, эти местных воззрений моих соплеменников опасаются очень, тем более они одно время провозглашали, что хотят их на всю планету распространить. Тут своё варево такое… только держись! А то, что они при этом против расизма и неравенства выступают, многие ещё не оценили. Деньги и отношение к ним тут, в моей стране, очень своеобразно воспринимается. Одно время вообще от них хотели отказаться, всё поровну делить. Вообще всё! Но слегка одумались… короче, долгая это история, я сам во многом с трудом разбираюсь. Но ух, как им трудно всем на Земле тут общий язык найти будет, видишь, воюют постоянно.
Интересно — к чему он на ходу такую лекцию мне прочёл?
О чём он думает, что планирует? Это ведь явно его размышления, которые к чему то ведут… что мой Учитель задумал?
Спросить после миссии… или подождать, когда сам расскажет?
Оккупированная часть СССР. Староборисов. Дворец в усадьбе Радзивиллов/Романовых, занятой штабом ГА «Центр». Рыцарь-джедай Андрей Белов.
Работать по плану. Мы снова в паре с Риду… как в старые добрые времена, тогда, на астероиде… пусть детали миссии и другие, и противостоят мне не охранные дроиды и наёмники с бластерами с просторов Галактики, а земные фашики с «пулевиками»… винтовками и пистолет-пулемётами.
Всё что мощнее — зенитные установки и прочее, сверху выщелкивает, как в тире, Риду с «Кинжала» из под покрова незаметности, генерируемого стигиевым ядром.
Безопасный периметр она организовала, чтобы меня вообще ничего не отвлекало от резни. Что же, мне осталась грязная работа — я сам на неё вызвался.
…Оставшиеся в живых после расстрела через окна с разведдроидов пытаются заныкаться во внутренних коридорах здания и помещениях без окон, в углах около дверных проёмов и выходов на межэтажные лестницы…
Мои глаза подмечают занявшийся пожар в одном из помещений — пыхнула радиоаппаратура. Не свяжутся ни с кем… а хоть бы и связались… поздно уже.
Разведдроиды уничтожили, похоже, половину внутри. Могли бы и добить остальных минут за десять перестрелки с немногими сопротивляющимися внутри. Но мне нужны пленные. Поэтому выстрелы бластеров, по моей команде, переданной через встроенный в шлем передатчик, прекращаются.
Снова изучаю Взором Силы то, что внутри. Да, сейчас «войду через верхний этаж» — как там, в Бобруйске, чтобы не принимать на Щит Силы выстрелы тех, кто «держит вход».
Неведомый им враг, неведомое оружие, но выучка, пусть и у штабных, присутствует. Наверное, многие из тех, кто в больших чинах тут, когда-то были молодыми офицериками и всласть навоевались на полях первой мировой, ещё под знамёнами не Гитлера, но этого… как его там… да, кайзера!
Все окопные навыки той войны не помогут им сейчас.
Как в Бобруйске… я взмываю в прыжке Силы, чтобы «нырнуть», через раскрытое окно, в одно из помещений на втором этаже, в котором на полу лежит пузом кверху труп какого-то фрица в расстегнутом (лето, тепло…) на шее кителе. На пузе расплывается кровь от бластерных ран.
Уже не первый раз, уже много хуже сделано собственными руками…
Я привык убивать и видеть подобные сцены.
Полуприкрытую дверь из помещения во внутренний коридор сносит толчком Силы. А я, нащупав в Силе всех живых и уже остывающих, находящихся в здании, начинаю методично обходить их всех…
Чтобы начать безжалостную сортировку.
Живой? Раненый? Почти или уже труп?
Высший офицер? Или кто-то рангом ниже? Или совсем из нижестоящих? Я не учил знаки различия фрицев, просто ориентировался по внешнему облику и возрасту, богатству и разнообразию этих знаков различия. И прислушивался к ощущению в Силе… — убить или пленить?
Кому — милосердный (или безжалостный?) удар-тычок мечом в сердце или сносящий «отмашкой» голову. Кому — выстрел из бластера, поставленного на парализующий режим. Пару особо молодых и шустрых, попробовавших успеть выстрелить в меня из своих пистолетиков, рассёк на куски. Крест-накрест. Для устрашения тех, кто будет разбирать позже здесь трупы. Всё строго рационально. Нет ненависти, просто целесообразность и военная необходимость.