* * *
В подвале ярко горел свет, на стене висела огромная карта обоих полушарий, возле которой уже суетились офицеры флота и КГБ, втыкая разноцветные флажки. Секретарь обкома удивлённо взглянул на оживлённую деятельность:
– Вы что здесь делаете, товарищи?
Один из военных, судя по звёздам на погонах, старший по званию, вскинув руку к обрезу фуражки, чётко доложил:
– Отмечаем попадания наших ракет, товарищ секретарь обкома!
– К-каких ракет?! Командующий Флотом казённым голосом доложил:
– Согласно действующему положению, после прекращения связи с вышестоящими штабами наносится ответный удар по противнику всеми имеющимися боевыми средствами. Подводный и надводный флот уже отстрелялся. Сейчас морская пехота начинает штурм баз НАТО в Норвегии и Швеции. Сухопутные части подняты по тревоге, насколько я знаю. Да и лётчики должны уже быть в воздухе… * * *
– Мужики, сирена!
– Точно, сирена!
– Харэ спать, народ! Тревога!
Каждый северный пацан, учившийся в школе, крепко-накрепко знал все положенные сигналы военных сигналов. А тем более, старые участники кружка «Юный Друг Пограничника», каковыми были все участники ночной попойки в сопках.
– Так, быстро, собираемся, Шуруп, Ваня, тушите костёр. Остальные – вещи. И побежали в деревню!
Сказано – сделано. Через мгновение уже пламя яростно шипело, пытаясь противостоять громадным комьям снега, которыми забросали только что бушевавшее пламя. Звенели торопливо сбрасываемые в вещевые мешки ложки и кружки. Вскипевший минутой раньше котелок быстро разлили по кружкам, покидали последнюю новинку, чай в пакетиках. Остатки кипятка безжалостно выплеснули на струи дыма, пробивавшиеся из-под снежной кучи на месте костра.
– Как пойдём?
– Напрямую, к дороге.
– Угу.
Несколько минут, и вот уже только фигуры исчезают в слабом полусумраке полярной майской ночи…
Мальчишки торопились. Их подстёгивал гулкий заунывный звук сирены. А ещё – рокот мощных моторов со стороны внезапно ожившей, до этого момента пустой дороги из Полярного на Видяево. Вот они скатились с сопки, пропахали, по очереди меняясь, заснеженное болото. Выбрались на уже чистую от снега обочину и ахнули – вся трасса была забита машинами. Мощные «КрАЗы» и «Уралы», мелкие по сравнению с ними «ЗиЛы» и даже «ГАЗики». Проплывали массивные, воющие турбинами «Ураганы» с длинными, закутанными брезентом предметами на тележках. Покачивались в кузовах непривычно суровые солдаты.
– Смотрите, ребята! Стройбат с оружием!
– Не может быть! Мужики! Бегом в деревню!
Они припустили, что было мочи. Рванули через старый мост, так было короче, лихо отмахали последний километр до посёлка, взобрались на горку и ахнули – над клубом внизу полоскался алый флаг, в небо били прожектора, а мужчины со всего посёлка спешили к бывшему культурному учреждению.
– Пошли, посмотрим! Что-то явно случилось!
– Война, народ… Ей– Богу, война… Сейчас на нас бомбы начнут кидать, атомные…
– Не дрейфь, Олег! Кому наша деревня нужна? Всё воякам достанется, А мы – потом разберёмся! Эх, всю жизнь мечтал послужить в оккупационных войсках в Техасе! Звонкая плюха оборвала говорившего.
– Вы чего, народ?
– Думай, что болтаешь! Пошли!
Возле клуба было людно. Слышался плач женщин, кто-то наяривал на гитаре, надрывая хмельное горло частушками. Кто-то – пил из горла водку, предварительно раскрутив содержимое. Иван вслух прочитал свеженаписанную вывеску над входом: «Мобилизационный пункт».
Внезапно один из членов компании взвыл – плотный коренастый мужчина ухватил его за ухо, поддёрнул так, что тот встал на цыпочки:
– Пап! Пусти, больно!
– Где тебя черти носят, дурак?!
– Я же сказал, что в сопки иду, в поход! Знаешь же про традицию! Вот вся наша банда… Отец осмотрелся:
– Точно… Извини, сын. Тут войну объявили… Погорячился. Да и мать с ума уже сходит…
– Война?! С американцами?
– С НАТО. По трансляции объявили тревогу. А тебе и всем остальным – срочно явится на заставу. Всех ЮДПэшников вроде как собирают. Мальчишки переглянулись:
– Бежим, пацаны.
– Сань, постой…
– Потом, пап! Дома увидимся!.. Отец неожиданно стянул с сына шапку, взъерошил волосы:
– Ладно. Беги. Взрослый ты уже…
И долго смотрел вслед помчавшимся мальчишкам. Затем поднялся по нескольким ступенькам на крыльцо, вошёл внутрь, протолкавшись к своему столу, над которым висело название улицы и дома, протянул приписное свидетельство и удостоверение личности офицера запаса незнакомому моряку, скорее всего, из Видяево: