- Ах вот ты о чём, дядя Тимофей! - рассмеялся Марк, - Ну нет, таким методом джинсы проверять, ты и меня когда-нибудь по незнанию обманешь, хотя вряд ли, да и сам хорошо подставишься перед очередными "сурьёзными" людьми. Я же сразу определил, что джинсы подлинные, а не сшиты где-нибудь в Одессе из контрабандной ткани, которая, кстати, тоже будет окрашивать наслюнявленную спичку. Как определил? Да по целому ряду признаков! Во-первых, оригинальная ткань джинсов "Ливайз" производится из предварительно скрученного хлопкового волокна и при плотности более четырнадцати унций на квадратный ярд относится к тяжеловесным. Можешь не пересчитывать в наши меры, потому как у нас в Союзе тяжелее этой ткани может быть только брезент. А если посмотреть на её изнанку, то видно характерные диагональные полосочки. Во-вторых, на фирменные "Ливайзы" ставят только фурнитуру с обозначением YKK, а собачка молнии имеет двойной фиксатор и не сползает, даже если молния не застегнута до конца. При этом, на собачке и обратной стороне клёпок и пуговиц оттиснуто L.S.&Co-S.F. На наружной стороне язычка молнии выбито LEVI'S, а изнутри "YKK 45" и буквы USA или U. Кроме того, на всех моделях категории Red Tab установлены заклепки на углах всех передних карманов. На задние карманы ставятся заклепки только на фэшн моделях и некоторых моделях для женщин. Медные заклёпки имеют надпись L.S.& Co. S.F. на внешней и внутренней стороне. На джинсов цвета индиго они всегда медно-красные...
- Ты что, Ванюша, оттуда, что ли?! - хриплым шёпотом спросил Тимофей Емельянович после целой минуты внезапно наступившего ошарашенного молчания, - Впрочем, нет, ничего мне лучше не говори! Ты здесь пока ещё ни на кого не работаешь? Ну а как тогда насчёт подработки по выходным и праздничным дням, студент? Зарплату тебе для начала положу триста, нет, даже пятьсот рублей в месяц. На тебе будут технические переводы, экспертиза поступающих шмоток и отслеживание забугорной моды. Ну и сопровождать меня иногда будешь для солидности на переговорах с нужными людьми. А с меня - все твои представительские расходы, в том числе и рестораны плюс соответствующий прикид для них по себестоимости, если у тебя и приличного костюма тоже нет. Идёт?
- Может быть, дядя Тимофей, может быть, - задумчиво глядя на него протянул Марк, - А можно сначала задать один нескромный вопрос? Ага, ну спасибо за доверие, дядя Тим! Так вот, почему ты сегодня один работаешь? Или ты всегда один работаешь? Это ведь и крайне опасно и совершенно несерьёзно для такого дела!
- Всё те же "сурьёзные" люди, Вань, - сразу же помрачнев и отвернувшись к боковому окну, глухо ответил Тимофей Емельянович, - Обложили меня они со всех сторон, Ваня, обложили. Разве стал бы я с тобой, с незнакомым парнишкой так откровенничать раньше. В лицо посмеялся бы, скажи мне кто про такое. Видать и правда, Ванюша, хреновые мои дела, коли до такого маразма дошёл, что совсем перестал бояться вполне возможных подстав со стороны бандитов и ментов. Беда у меня, сынок, однако, большая беда. Детей, понимаешь, нам с моею супруженицею бог не дал, а племянница, радость наша с женой единственная... Эх, да что там размусоливать, Ванюша, рак у неё в крайней стадии, все деньги в эту хворь поганую уходят, в большие долги к этим серьёзным людям залез, на перо грозятся поставить... Ну вот, разоткровенничался тут с тобой, пятидесятилетний дурак, и тебя небось изрядно напугал, да? Ладно, Ванюша, рассчитываемся и разбегаемся тогда, ни к чему тебе в мои проблемы влезать, хороший ты парень по любому. И ещё раз спасибо тебе за перевод, на самом деле хотя бы сегодня выручил!
- Я согласен, Тимофей Емельянович! - просто ответил "товарищ маркетолох", -А про рак у своей любимой племянницы ты правду сказал, только честно, дядь Тим, или на жалость мою незачерствевшую решил всё-таки попробовать надавить?
- А народ-то уже, ты смотри-ка, расходится потихоньку, - задумчиво произнёс Тимофей Емельянович, вновь выглядывая в боковое окно машины после очередной минуты какого-то на редкость тягостного молчания, - Времечко, значит, уже совсем к обеду и торговли у меня, соответственно, сегодня уже точно больше не будет. Вот что, Ванюша, поехали ко мне, пообедаем, а заодно я тебя в курс дела введу!
И даже не дожидаясь Ванькиного или чьего там ещё согласия, решительно повернул ключ в замке зажигания своей "буханки", которая, будто весь день дожидаясь именно этого счастливого момента, тут же радостно завелась с пресловутой половины оборота своего электрического стартера и по-кошачьи довольно заурчала.
- Всю мою "ласточку", - радостно, как будто ничего не случилось, похвастался Тимофей Емельянович, прогревая мотор, - До последнего винтика на заводе "Тойоты" перебрали! Они там, говорят, любую поступающую им в продажу иностранную машину перебирают.
Насколько это сейчас припоминали маркетолог Марк с технарём Виталием, высказанная их собеседником похвальба отнюдь не было каким-то преувеличением, так как подобная практика на японских заводах действительно существовала и, как писал как раз где-то в эти времена международный обозреватель и японист Владимир Цветов, применялась даже в отношении импортируемых в Японию американских автомобилей.
Тем временем, Тимофей Емельянович не стал терять время даром и принялся уже в дороге посвящать своего нового партнёра в некоторую часть тех дел, о которых можно было бы без опаски рассказать мало знакомому человеку, поскольку, что бы там он не говорил, но полностью довериться тому он пока ещё не мог.
- Были у меня и помощники, Ванюша, и партнёры, да вот перешёл я видать как-то дорогу одному нехорошему человеку и, с тех пор как чёрная кошка дорогу перебежала. Партнёры меня избегают, напарники да помощники разбежались, будто запугал их кто-то конкретно. Нет, откуда ноги растут у этого чёрного козла, я-то отлично понимаю, а вот предъявить ему что-то такое же конкретное, как это в их среде полагается, я ничего не могу. Фамилия, кстати, у него тоже под стать его делам - Козлицкий, представляешь?
- Козлицкий, Козлицкий..., - быстро забормотал Марк, силясь припомнить нечто до боли знакомое, - Где-то я уже слышал эту не так уж то и простую фамилию, Дядя Тимоха.
- Эх ты, маркетолох! - снисходительно отозвался Михаил, - Память-то, вроде бы, чуть ли не феноменальная, а вот такие важные мелочи никогда не запоминаешь. Пока вы сегодня с Виталием по карманам у тех горе-дружинников шмонали, в полной уверенности, что меня Петрович отвлёк, я запомнил все данные из их красных корочек. Так вот, Гебельса утрешнего звали Серёга, а фамилия у него, между прочим, Козлицкий. Вот так-то!
- М-да, - пристыжено откликнулся и молчавший до сей поры Виталий, - Лоханулись мы с тобой знатно, Марик! Опытнейшего войскового разведчика хотели развести как марке..., гм, как лоха, короче, какого-нить хотели развести.