Выбрать главу
Мне в общежитье снился этот лес, Где в стрелку компаса вселился бес! Я выезжал на практику туда, И окупилась фронтовая верность: Ну да, конечно, в том лесу руда Почти что проступает на поверхность. Железорудный ныне там разрез, Вскрышные производятся работы, Так, значит, на железе вырос лес, Входивший в зону нашей разведроты. За «языком» тогда ходили в тыл. А компас, оказалось, верный был.

ПЕРЕКЛИЧКА

В дикой пуще, тихой чаще, Где дороги нет весною, Где готов ручей журчащий Стать Днепром или Десною, Там беседуют лесные Вековые исполины — Белоруссия с Россией И Россия с Украиной.
Через фронт мы трое суток Пробирались в чащи эти — Не могли на парашютах, Чтоб отряд не рассекретить. Не сумели мы скорее В зону мстителей добраться И доставить батареи Для уже замолкших раций.
Как давно все это было — В первой половине века! В центре вражеского тыла, Где живет лесное эхо, Около штабной землянки Шалаши неровным рядом — Место временной стоянки Партизанского отряда.
Это все найти могли вы В повестях и кинолентах. Есть музеи и архивы, Многое уже — в легендах. Без повтора старых песен
Очень кратко я затрону Лишь один рассвет в Полесье, Время выдачи патронов.
Там, где мрамор обелиска Устремлен сегодня к солнцу, Шла как раз проверка списка, Позже вкованного в бронзу. Отзовитесь, партизаны! Здесь — Богданы! Здесь — Иваны! Есть — Батыры, Есть — Баграты, Что из пекла чудом вышли, Брестской крепости солдаты И герои Перемышля.
Может, мне все только снится, Я ведь шел три дня, три ночи... Слышу — выкликают Фрица, Но поверить слух не хочет: На войне вошло в привычку Именем немецким этим, Ироническою кличкой Всех врагов крестить и метить.
Отвечает «Здесь!» с акцентом Немец длинный и поджарый, С партизанской алой лентой Поперек пилотки старой,
А ведь я уже не верил, Что, любимый мной когда-то, Жив рабочий Красный Веддинг И кулак, до боли сжатый.
Вызывается Фернандо, И выходит смуглый парень. Комментариев не надо, Так красив он, так шикарен, Но на шее не гитара — Автомат с кривой обоймой. Здесь твоя Гвадалахара, За нее готовы в бой мы.
Командир окликнул: «Ярош!» — И в ответ зрачки блеснули Острой яростью мадьяра, Темно-серые, как пули. Знать, Венгерская Коммуна Не сдается и поныне, По приказу Белы Куна К нам идут ее связные.
В партизанском сорок третьем На полесских тайных тропах Представителей я встретил Чуть ли не со всей Европы.
Я запомнил ваши лица И насупленные брови, Интернационалисты До последней капли крови.
Начинали мы эпоху В общем бое, С общей боли. Ели скользкую картоху, Прошлогоднюю, без соли; Уходили на заданье По расхристанной трясине И мечтали о свиданье В Будапеште и Берлине.
...Партизанские знамена Тихо спят в музеях местных, Но в Полесье поименно Даже детям вы известны.
Там показывал мне кто-то Ваше выцветшее фото. Вы построились красиво, Подбоченились картинно, И глядят на вас Россия, Беларусь И Украина.
Ярош рядышком с Иваном, Дальше Фриц, Богдан, Фернандо... По каким краям и странам Вас искать сегодня надо? Друг о друге весть все реже. Треть столетья — это много, Но законы дружбы те же, И одна у нас дорога.
Навсегда и воедино Связаны мы лентой алой С Фронтом имени Сандино, С непокорной Гватемалой.