— Если не будет никаких жертвоприношений, то почему бы и нет — ответила, поразмыслив Дидона.
— Вряд ли. Только если в этом есть действительно очень серьёзная необходимость — четко ответил Магон.
— Понимаю вас, Магон. Я читал некоторые книги по этой теме. Многие культы считают, что как нельзя служить двум господам, так и нельзя исповедовать две веры сразу.
— Почему вы оба судите так категорично? — спросила Дидона — просто все люди разные, у каждого своя правда.
— Крамольные мысли у тебя в голове, сестрёнка — неодобрительно метнув взгляд на Юрия, проговорил Магон.
— Удачное ты слово подобрала, моя дорогая Дидона — правда. Правда, быть может, у каждого своя, но вот истина — одна, единственная и неповторимая.
— Бойко вы рассуждаете о вере, товарищ комиссар. Во что сами-то верите? Скажите нам, если не секрет — спросил Магон, явно стремясь поставить комиссара в неудобное положение.
— Жду знака — ответил Юрий — пока не могу определится, где истина. К чему эти вопросы? Хочешь обратить меня в свою веру?
— Нет, нет, вовсе нет — ответил Магон — просто, мне в какой-то момент показалось, что ты молишься на протрет Вукмирова.
— Так! Отставить политические шутки! Мне перед ним ещё прощение за вас и за себя вымаливать.
— Посмотрим. Посмотрим — проворчал Магон.
— А если серьёзно, обращаются ли в вашу веру другие люди?
— Единичные случаи. Мы не стремимся распространить нашу религию среди всего людского рода. Всевышний уже выбрал нас, ведь мы те, кому предначертано жить в преддверие рая — Мелькарте.
— Преддверие рая?
— Наша вера учит, что мы — избранный народ. Тем, чьи предки поверили пророку Гамилькару, Всевышний даровал планету, где его праведные дети будут блаженно проводить свои смертные жизни перед переходом в вечность.
«О боже, с кем я связался. Они же грёбаные сектанты… Пусть и на редкость здравомыслящие» — подумал Юрий, в очередной раз осознав всю незавидность своего положения.
— Знаю, товарищи, для вас это может быть противоречит некоторым принципам, но боюсь церковники в нынешних условиях единственные, кому мы можем доверять.
— Это почему же не можем доверять? С Черновым ведь ты как-то договорился! — наигранно рассмеялся Магон.
— Ха, смотрю к тебе возвращается чувство юмора — ответил Юрий — вот что делает сапог товарища полковника.
В машине раздался дружный хохот, за которым крылась тревога за будущее и желание хоть на секунду забыть пережитую боль.
Бесконечная степь на горизонте стала сменяться холмами, которые медленно переходили в предгорья. На обочинах дорог вели торговлю местные крестьяне — в кузовах автомобилей лежали арбузы, дыни и другие фрукты. Вспомнив, что время подходит к обеду, Юрий решил остановиться и купить у них что-нибудь поесть. Оставив Дидону переодеваться, Магон и Юрий пошли в сторону лотка одного из продавцов, который, к слову, отличился весьма колоритной внешностью, выдававшей в нём человека, происходившего от восточных народностей — на Нерее они, как и прочие люди неславянского происхождения были в меньшинстве.
— Слушай, брат, а откуда ты? — спросил Магона продавец.
— Я… А в чём дело?
— Просто брат, ты на одного моего родственника похож — вот прям один в один, мамой клянусь!
— Совпадение, совпадение — стремясь избежать навязчиковго собеседника, отвечал Магон.
— Так откуда? Или секрет?
— Я… Я приезжий. Не с Нереи.
— А! — многозначительно произнёс продавец — Как тебе столичный мир?
— Нервное место. Очень нервное.
— Да не унывай ты так! — тут продавец похлопал Магона по плечу — освоишься у нас, всё хорошо будет. Тебе у нас понравится ещё — мамой клянусь!
— Мне тут уже очень понравилось — через силу улыбнувшись, ответил Магон.
— Побили тебя, смотрю, да? Не переживай, брат, найдут этих негодяев и высекут!
Закупившись фруктами, Юрий и Магон вернулись обратно. Дидона ждала их возле машины. На ней были надеты узкие зелёные джинсы и кожаная куртка с высоким воротником. На ногах были лёгкие кроссовки.
— Надеюсь, я угадал с размером — начал Юрий.
— Почти. Куртка немного маловата.
— Прости дорогая, но мы сейчас не в том положении, чтобы тратить на одежду более, чем это нужно для того, чтобы нас приняли за приличных людей.
— А я вижу, ты возвращаешься в своё обычное состояние — ухмыльнулась Дидона.
— О каком таком состоянии вы говорите, товарищ посол?
— Снова начинаешь свои язвительные ухмылки. Посмотрела бы я, как ты разговаривал бы подобным образом с Черновым.