— Я готова — твёрдо ответила она.
— Уведите этих двоих, я слышал достаточно.
Двое солдат собирались уже было схватить Дидону и понести её по лестнице, но она, в очередной раз продемонстрировав гордость, ответила: «Я не инвалид. Дойду сама».
В зале остался только Юрий и Адрианов с двумя охранниками. Старый глава НКВД, переживший уже двух верховных лидеров, внимательно разглядывал молодого комиссара.
— А теперь вы, товарищ Воронов.
— Я слушаю вас.
— Я вот всё не могу понять, Воронов, что же это вас толкнуло на измену родине…
— Я не изменник! Я не за что не предал бы Нерею.
— А я и не говорю, что вы предали Нерею, Воронов — расхаживая по залу и кряхтя рассуждал Адрианов — С Родиной, ведь, почитай, как со своей женой. Может, ты её любишь, даришь ей подарки, работаешь ради неё, но если ты спишь со своей соседкой или секретаршей, то ты ей изменяешь. Понятно?
«А дед даже шутить оказывается может» — подумал Юрий. Осознав, что его не собираются расстреливать или избивать прямо сейчас, он решил дерзко оправдаться.
— Георгий Владимирович, вы помните слова присяги?
— Это ты в чём меня упрекнуть задумал, малец? — усмехнулся в ответ генерал.
— Вы помните, наверное, что мы присягаем служить не только Нерее, но и человечеству.
— И что с того? Хочешь убедить меня что эти рыболюди — человечество? Как там у них столица на планете называется — не Инсмут случайно?
— Мы даём жить у нас нерейцам — это не вызывает ни у кого вопросов. Почему бы не помочь тем, кто почти не отличается от нас, выжить, исправить свои ошибки?
Адрианов задумался. Вид его стал мрачнее.
— Слушай, юнец, я не знаю, чему там учат у вас, комиссаров, но ты не забыл, как мы относимся к выродкам? Уведите его, решим, что с ним делать позже.
Юрия увели к запасному выходу из музея, возле которого стояли несколько чёрных автомобилей, принадлежавших НКВД. Уже через час, он оказался в застенках высотки на площади Берии.
Нет, его никто не собирался пытать — избиения, ожоги и прочие атрибуты средневековых допросов встречались как методы выбивания показаний лишь в глухой провинции. В столице же их применяли лишь в воспитательных целях по большому желанию вышестоящего начальства.
Закованного в наручники Юрия привели в комнату для допросов и оставлен там запертым. Повисло гнетущее напряжение. Неизвестность изматывала сильнее любой пытки. НКВД Нерейской Республики славились своей решительностью и жесткостью в вопросах борьбы с политически неблагонадёжными гражданами. Опыт старой Земли подсказывал Лиге, что это — один из основополагающих компонентов, необходимых для сохранения режима.
Через полчаса туда в комнату для допроса пришел один из молодых офицеров. Он сел за стол напротив Юрия.
— Здравствуйте, Юрий Ратмирович. Я здесь чтобы задать вам несколько вопросов, относительно произошедшего с вами.
— Хорошо. Я отвечу на все ваши вопросы, товарищ, только, могу я попросить вас об одном одолжении? — спросил он.
— Какого рода одолжение вас интересует? — вежливо ответил офицер.
Юрий быстро рассудил, что к чему. Если НКВД готово было принимать одолжения, то всё не так плохо, как ему показалось сначала.
— Я бы хотел знать, что происходит с моими спутниками.
— Они находятся в институте антропологии. Уверяю вас, им ничего не угрожает.
Юрия эти слова нисколько не успокаивали. В юности он бывал в экспозиции музея при этом институте. Большую её часть занимали заспиртованные тела наёмников содружества, на примерах которых показывали всю мерзостность генной модификации человеческого тела.
— Что с ними собираются делать? — спросил Юрий, раздираемый гневом и беспокойством за судьбу друзей.
— Этот вопрос не в моей компетенции — с легким раздражением ответил следователь — Теперь, надеюсь, вы готовы отвечать на мои вопросы?
— Так точно — ответил Юрий.
— Возьмите это — сказал следователь и протянул бывшему комиссару обруч, как раз по размерам его головы — Данное устройство будет проверять достоверность ваших показаний. Также, вы предупреждаетесь об ответственности за дачу ложных показаний.
— Я понимаю — ответил Юрий.
— Тогда начнём. У меня к вам будет несколько вопросов. Начнём с начала: когда и при каких обстоятельствах вы встретили двух людей, назвавшихся Дидона бет Малх и Магон бин Малх?
— Я встретил их почти неделю назад в поселении аборигенов, во время неофициального визита. Пользуясь своими полномочиями на установление контакта с чужаками, я выслушал их просьбы и привёз их в город.