Юрий не был удивлен такому приказу, даже счёл его чем-то само собой разумеющимся. «Повторяю, всем!» — сказал лейтенант, глядя на Юрия, которой до сих пор держал в руках автомат.
Делать было нечего. Он прицелился в ровный строй сдавшихся в плен наёмников и по команде выпустил в них весь магазин.
Чувствовал ли он боль? Скорее нет, чем да. Эта расправа показалась ему более чем справедливой. Нет ничего аморального в том, чтобы уничтожить того, кто пришел убить лично тебя и не важно, какие были у него мотивы.
— Это военное преступление — тихо проговорил один из выживших.
— Нет, мой друг, это было судопроизводство в ускоренном порядке — съязвил лейтенант.
— Вас ждёт суд в Гааге — ответил он.
— Знаешь, у нас ещё на старой земле, в одной из песен пелось «Нема нико муда да води га до суда» — проговорил один из солдат, не скрывая насмешки над наивным пленным.
— Рядовой Караджич, шутки в сторону! К нам приближаются кто-то.
— Отбой, это транспорт Лиги — проговорил другой солдат.
Глава 17
Это был тот же транспорт, который доставил Юрия и Дидону на Иррийские острова. Теперь он должен был вернуть их обратно. Он медленно выбрался на берег, его дверь открылась. Юрий забрался в салон, где его ожидала Дидона и сам товарищ Адрианов.
— Здравствуйте, Юрий Ратмирович. Смотрю, вам тут было весело без нас, а? — усмехнулся старик.
— На нас только что напал большой отряд наёмников Содружества. На Нерее. Потрудитесь объяснить, как НКВД проворонило поставки тяжелой техники!
— Уважаемый Юрий Ратмирович, вы знаете про такое понятие как казус белли? — хриплым голосом спросил Адрианов.
— Знаю. Только почему не перехватить… — хотел было поспорить Юрий, но его прервал лейтенант.
— Георгий Владимирович!? Мы захватили пленных…
— Оставьте их здесь. Решим, что с ними делать потом. Сейчас у НКВД есть более важная миссия.
Юрий сел на своё место. Дидона сразу же бросилась к нему с объятиями. Юрий же решил немного расслабится, пользуясь моментом — ближайшие пару часов смерть от шальной пули ему не грозила, однако о передышке можно было только мечтать.
— Товарищ, Юрий Ратмирович, вы знаете, зачем я лично прибыл за вами?
— Предполагаю, это что-то крайне важное.
— Верно предполагаете, Юрий Ратмирович. Как вы, наверное, помните, за вами тянется очень долгая череда преступлений: самоуправство на рабочем месте, пособничество иностранным шпионам, соучастие в паре убийств, взятки и изготовление поддельных документов. Здесь, как вам, наверное, понятно, ситуация крайне плачевная: Лига может простить вам политические статьи, но не криминальные.
— Зачем вы мне всё это рассказываете? Злорадствуете по поводу того, что я отправлюсь в лагеря?
— Нет, Юрий Ратмирович, вовсе нет. Я от лица НКВД предлагаю вам сделку. Как я уже сказал, нам нужен казус белли. Всё просто — вы, вооружившись автоматом с группой переодетых солдат захватите телецентр, где будет выступать ваша подруга. Ваша задача состоит в том, чтобы убедительно изобразить лидера террористов.
— Какой в этом смысл?
— Не сочтите за оскорбление, товарищ, но репутация у вас испорчена очень серьёзно, так что если такой негодяй как вы захватит астропольскую телебашню, то всё будет выглядеть максимально натурально.
— Мне нужны гарантии — ответил, немного поразмыслив, Юрий.
— Какого рода?
— Если я выполню ваши условия, то перейду дорогу очень серьёзным людям. Какие будут гарантии того, что после дела ко мне или к моим родственникам в один прекрасный день не придут люди из космопорта?
— Гарантия всего одна — космопорта не будет! — усмехнулся Адрианов — Ох, Юрий Ратмирович, если бы я мог рассказать вам все детали предстоящей операции…
— Услышанного мне уже более чем хватило. Я с вами.
— А насчёт своей сохранности не волнуйтесь — мы можем переселить вас в колонии. На некоторых планетах есть такие поселения, о которых даже местные власти почти ничего не знают, не говоря уже о нашем дорогом космопорте.
— Тогда будем считать, что мы договорились — ответила Дидона.
— И ещё — у меня есть подозрения, что вы, Юрий Ратмирович и вы, уважаемая Дидона бин Малх, состоите в некоторого рода близких отношениях.
— Что с того? — спросил Юрий.
— Ситуация меня очень сильно настораживает. Вас было всего двое, а у нас уже пышным цветом расцвела дружба народов! — рассмеялся Адрианов — А что будет, когда на Мелькарт прибудут десять-двадцать миллионов солдат!?