Станислав Сергеев
Товарищ жандарм
Особая благодарность за помощь при написании книги и конструктивную критику:
Сергею Павлову «Мозгу» — без его пинков и нравоучений, наверно, книга не вышла бы в свет.
Панько Юрию Борисовичу, известному как Борисыч, давнему другу и соратнику, заражающему своим спокойствием, оптимизмом и деловитостью.
Дмитрию Березину, старому другу еще по службе в Севастопольском горвоенкомате, ставшему реальным прототипом одного из главных героев книги.
Андрею Владимировичу Черепкову — за великолепную вставку со стороны княжны Тихвинской.
И всем остальным посетителям, читателям, критикам с интернет-форумов и «Литостровку» и «Самиздату», кто не оказался равнодушным.
Все совпадения с реальными событиями и людьми случайны и злого умысла не несут, а кто думает иначе, то его проблемы.
Пролог
Лето 1853 года только началось, а по дворцу уже гуляли слухи о скорой войне с турками. Николай Александрович, любимый внук нынешнего императора, пока далекий от политических проблем, вместе с младшими братьями часто убегал в большущий парк Царского Села, скрываясь от нудных преподавателей и охранников-гвардейцев. Он представлял себя исследователем дальних и неизвестных стран, пробираясь сквозь кусты и прячась от зорких взглядов караулов, охраняющих императорский дворцовый комплекс.
Этот день был такой же, как и все: после обязательных занятий по географии, риторике, латинскому и французскому языкам, он в сопровождении своего воспитателя проследовал на обед, где по давно установленному порядку собиралась вся их дружная семья цесаревича Александра Николаевича. Особым гостем была тетушка Мария Николаевна с кузиной Машей, которые приехали погостить на родину и повидаться с семьей наследника.
Когда все уселись за стол и поблагодарили Господа за дарованные яства, за дверью раздались крики, возня, что-то глухо бухнуло, и в столовую ворвались люди, одетые в гвардейскую форму. То, что это были не гвардейцы, наметанный взгляд Николая, выросшего среди военных, определил сразу. Отец, попытавшийся оказать сопротивление и прикрыть собой беременную супругу, был повален на пол и связан. Нападавшие, судя по ругани и крикам — поляки, захватили весь флигель, где проживала многочисленная семья цесаревича, без особых проблем отбились от вялой попытки освободить захваченных в плен. Для демонстрации серьезности своих намерений бандиты вывели на крыльцо троих горничных и четверых слуг и на глазах гвардейцев, готовящихся к новому штурму, просто и без особых изысков расстреляли. Причем стреляли так, чтоб люди умирали не сразу и некоторое время мучились и криками устрашали и заложников, и тех, кто в будущем попытается их освободить.
Николай до сих пор с содроганием вспоминает тот момент, когда связанного батюшку, с большим синяком под глазом, ввели в комнату. Один из бандитов приставил к животу матушки нож и начал кричать, что убьет жинку наследника москальского царя и его нерожденного ублюдка, а потом вырежет всех сыновей и их головы отправит в подарок деду, русскому императору.
На все это приходилось смотреть Николаю, которого цепко держали за волосы и заставляли наблюдать за унижением отца. Он с детства привык к уважению и почитанию, а тут какие-то… себе такое позволяют. Николай попробовал извернуться и укусить обидчика, но тот наотмашь ударил его ладонью по лицу. В голове зашумело, и мальчик, которому еще у колыбели на верность присягали великие князья, братья его отца, ощутил во рту привкус крови, а в душе начал загораться недобрый, но холодный и расчетливый огонь ненависти. Может быть, именно эта затрещина, полученная маленьким мальчиком, будущим русским императором Николаем II от обнаглевшего от безнаказанности польского шляхтича, и решила судьбу Царства Польского и народа, его населяющего…
Отец грустным взглядом окинул комнату, бандитов, держащих его сыновей и по первой команде готовых пустить кровь, испуганную супругу, которая из последних сил старалась не терять самообладание, прижав к себе самого маленького — Алексея. После тягостной паузы Николай с содроганием услышал хриплый и усталый голос отца, всегда такого сильного и бодрого:
— Чего вы хотите? Вы же не просто так нас оставили в живых.
Глава бандитов, крупный, харизматического вида поляк, оглянувшись на невысокого, скромно одетого мужичка, тихо примостившегося в углу, высокопарно высказался:
— Мы хотим поменять ваши жизни на голову одного маленького человечка.