Я не стал идти в милицию и светить свое присутствие. То, что оттуда идет прямая утечка информации, — не сомневался, поэтому, чтоб что-то предпринимать, надо было сначала собрать всю информацию и провести рекогносцировку.
Я забрал тещу и сына к себе домой, отзвонился на работу Борисычу, который уже знал про то, что случилось с Леной, и сообщил ему, что беру срочный отпуск. На следующий день снял с депозитных счетов все деньги, купил пару простеньких мобильных телефонов и несколько левых сим-карт.
С одной их них отправил эсэмэс по номеру Мишки Логинова с одной фразой: «Сильный шторм», что говорило о крайней степени опасности, и стал ждать. Через час уже с другого номера перезвонил Мишка.
— Привет.
— Здорово.
— Все так плохо?
— Очень.
— Тогда вечером, на нашем месте.
— Заметано.
Уже в темноте мы сидели с Мишкой на скамеечке недалеко от лесопосадки и тихо переговаривались. Я ему рассказал свою версию, а он выслушивал, задавал наводящие вопросы и, вникнув в проблему, коротко спросил:
— Будешь мстить?
— А ты бы на моем месте?
— Потом будешь всю жизнь скрываться? А о сыне подумал?
— А как мне дальше-то жить? Они-то как делают, пырнул ножом нашего и в Узбекистан прятаться, и там его никто не найдет. Подождут, пока забудут, за бабки подчистят базы, пропадут из дела бумажки в милиции, и возвращаются они обратно чистенькими и честными.
— Саня, давай не будем делать скоропалительных выводов, я все уточню, тихо и осторожно, чтоб никого не насторожить, а потом уже примем решение.
— Хорошо. Я жду от тебя звонка.
Прошла неделя. Я в разных охотничьих магазинах закупил пару тысяч патронов для своего карабина, причем все это делалось на моих друзей-охотников, таких же фанатов советского оружия, владельцев АКМов и карабинов СКС. Тут очень помог Оргулов, который всегда у себя в сейфе держал не меньше полутысячи патронов. На один интересный почтовый ящик из интернет-кафе отправил короткое сообщение «Сильный шторм» и стал готовить пару съемных квартир на случай перехода на нелегальное положение. За городом, в лесу на всякий случай сделал закладку с палаткой, продуктами длительного хранения и теплыми вещами, запасом топлива и небольшим бензогенератором. Купил пару ноутбуков и зарегистрировал несколько беспроводных интернет-модемов на левых людей. Пока было время, в Интернете собирал всю возможную информацию по крымским татарам, по выживанию в экстремальных условиях, по боевой технике, оружию, рукопашному бою, хотя последнее было на уровне увлечения.
Через неделю Мишка снова вытянул меня на прежнее место и, соблюдая все правила конспирации, мы снова встретились.
Разговор был тяжелый. Он знал Ленку, и мы часто гуляли семьями, поэтому его это тоже задело.
— …Дело сливают. Как только я попытался проявить интерес, на тех людей, через которых я наводил справки, сразу началось давление. В общем, там все заряжено и очень серьезно.
— Что, совсем ничего?
— Ну почему же. Мы ж с тобой не на колхозном складе служили, и Контора пока тоже что-то значит.
— И?
— Изнасилование, тяжкие телесные, неоказание помощи. Ну, в общем, полный набор.
— Фигуранты? Хоть что-то смог скопировать?
— Обижаешь. Вот флэшка, на ней сканы всего дела, причем до того, как его подчистили — в милиции тоже есть нормальные люди. Там адреса фигурантов, где учатся, кто родители. От меня там справочка, более подробная, о бизнесе родителей, зарегистрированных машинах, ну и все такое, что по нашим базам смог нарыть.
— Посмотрю.
— Это не все. Про тебя уже справки в Конторе наводят. Когда начал копаться в этом деле, я у кадровиков на всякий случай поставил маркер на тебя, если кто начнет дергаться, чтоб мне сообщили.
— И?
— Был запрос из прокуратуры АРК. У нас народ ухохатывался, такие перлы не часто встретишь. Их, конечно, культурно послали, сославшись на то, что ты уже не состоишь даже в кадровом резерве и дело находится в архиве, но они будут добиваться и, думаю, в течение месяца все-таки что-то получат.