И вот, буквально по прошествии трех часов, новость о том, что сестра моей подруги умерла от передоза переросла в более страшную историю. «Киру Бистарс убили в собственном доме!» — гласили заголовки нашей местной газеты. Как оказалось, пятно, что я нашла, это был след от укола морфия, причем большой дозы, недопустимой для человека. Она не могла сделать его себе сама, так отозвались об увиденном специалисты. Кто-то усердно заметал следы, стараясь выставить произошедшее как несчастный случай. Сначала вкололи морфий, а затем ввели наркотик, надеясь, замаскировать следы первого вещества. Моему отцу поручили это дело, и кто бы сомневался в том, что я была уже в курсе всей информации, связанной с убийством Киры. Мои таракашки старательно изучали появившийся материал, сопоставляя все, что у нас имелось. И конечно, у нас появился очень важный вопрос. Неужели первый патологоанатом реально не заметил этот след от укола? Или же он намеренно это сделал и намеренно не заметил наличие морфия? Если это так, значит — это первый шаг к раскрытию личности убийцы. Но разве тот продажный мужик сознается в содеянном? Конечно, нет. Проще сказать: я не заметил и получить за это не хиленькую стопку денег. Ведь толком-то не к чему придраться. Человеческий фактор.
Подводя итоги, я решила, что кто-то явно решил убрать со своего пути очаровательную звезду нашего института. Но вот кому она так перешла дорогу? По сути, это мог быть кто угодно, ведь многие недолюбливали ее за стервозный характер и ее безбашенные поступки. (например, даже взять разоблачение моей влюбленности). Но все же доходить до убийства это уже слишком.
Я сидела в полицейском участке, печально потупив взгляд на свои руки. Пальцы были ободраны из-за волнения, а губы сильно кровоточили, так как я их накусала. (дурацкая привычка). Железный привкус во рту напоминал о том времени, когда я сильно переживала развод родителей, тогда мне было всего девять лет, но я отчетливо помню все происходящее в деталях.
Мой папа, шериф Генри Сандерс, сидел напротив меня, нервно перебирая какие-то листочки у себя на столе. Взгляд его был уставший, синяки под глазами говорили о бессонной ночи. Он весь осунулся, плечи были опущены, волосы растрепаны. (видимо много руками по ним водил, собирая кусочки пазлов). Даже рубашка, что всегда идеально была заправлена и выглажена, сейчас бесформенно висела на нем, как помятый мусорный пакет. Папа постарел лет на десять всего за каких-то восемнадцать часов нервотрепки…
— Пап, долго меня еще тут будут держать? — прервала я тридцатиминутное молчание. Он дернулся, не ожидав, что я подам голос. Видимо что-то обдумывал, углубившись в себя. Поправив свои очки на носу, он вздохнул:
— Не знаю, Соф. Мне нужно хоть что-то сделать, чтобы тебя вывели из списка подозреваемых.
Я отвернула голову в сторону окна, из которого открывался вид на нашу центральную площадь. Лил сильный дождь, непрекращающийся вот уже на протяжении нескольких дней. Все улицы были затоплены, а фонтан, стоящий по середине площади одиноко пустовал. Город погас.
Какого черта вообще я тут делаю? Они серьезно думают, что я могла бы убить Киру? Смешно. Я летом ос из дома выпускаю, ловя их в стакан, и защищая от тапочка отца. А тут полноценный человек.
— Босс, я здесь, — в дверях в папин кабинет стоял главный помощник шерифа, по совместительству мой дядя. Он был пухленький и с милыми усиками, постоянно торчащими в разные стороны, что придавало его серьезному виду некую капельку иронии.
— Угу, — буркнул Генри, ерзая на стуле. Его взгляд серых глаз уставился на меня. Прочесть я его не смогла, хотя явно увидела там озадаченность. — Соф, тебе придется пройти в комнату для допросов.
Это меня напрягло. Неужели все настолько серьезно? Я кивнула, стараясь изо всех сил держать себя в руках, потому что нервы уже не выдерживали.
— Не бойся, — отец ласково дотронулся своей тяжелой рукой до моей, стараясь придать мне уверенности. (лучше бы о себе беспокоился. на кого ты похож стал, папа?..). — Иди с дядей Говардом, он задаст тебе несколько вопросов, — тяжелый вздох. На лбу появились морщинки. — Просто расскажи все, как и есть, и я надеюсь, через пару часов я со спокойной душой отправлю тебя домой…
Я проследовала за Говардом, который нервно сжимал в своей руке ключи от кабинета для допросов. В детстве мне пару раз разрешали посмотреть, как допрашивают провинившихся мальчишек, устроивших драку на улице из-за дурного характера. Меня забавлял факт того, что мальчишки меня не видели, и я полноценно могла ощутить себя настоящим призраком, следящим за своими жертвами, или профессиональным детективом, прям как Шерлок Холмс. Но сейчас я впервые буду сидеть по другую сторону этого помещения, и ситуация совсем не напоминала мне детские игры в супергероев.
— Соф, ты главное не переживай, — дядя погладил меня по спине и пропустил вперед, открывая дверь в кабинет. — Присаживайся.
Я села и огляделась. Справа от меня висело огромное окно, в котором и правда никого не было видно. Но вот только я уверенно чувствовала на себе чей-то взгляд и процентов на 75% была уверена, что это Кевин, который решил взять все в свои руки, после того, как не заметили укол на шее его дочери. Сейчас для родителей Леи все были подозреваемыми. Совершенно все, кто только мог взаимодействовать с Кирой в последние несколько недель. Их разум был застлан едким туманом мести, приправленный сочным соусом «отчаяния». Я попыталась выкинуть из головы лишние мысли и сосредоточиться на допросе.
— Что ж, дорогая, — начал Говард, открывая ноутбук. — Начнем. Представься, пожалуйста.
— Меня зовут София Сандерс, — мой голос хрипел из-за долгого молчания и волнения. — Мне двадцать один год. Я проживаю в «TownQuite» уже более пятнадцати лет…
— Как давно ты знакома с Кирой Бистарс?
— Около восьми лет, кажется…
— В каких отношениях с ней вы состояли? — дядя мельком глянул на стену, в которой было сделано зеркало Гизелла.
— Мы просто знакомыми были… — я поправила выпавшую прядь каштановых волос, и посмотрела на свои руки. — Мы редко общались. Всего несколько раз за все наше знакомство. Однажды я ее поддержала, когда она рассталась с Максом. Наверное, это был самый длинный разговор за все время.
— Нам стало известно, — брови мужчины, сидящего напротив меня, нахмурились. Ему не хотелось задавать мне эти вопросы, но работа, есть работа. Тут они с моим папой были бессильны. — что за пару дней до гибели Киры, она опозорила тебя на весь институт. Это правда?
Конечно, я предполагала, что именно по этой причине сейчас я тут. Это же лучшая причина для убийства сестры лучшей подруги. Тараканы в моей голове негодовали, но я спокойно подняла свои потускневшие изумрудные глаза на Говарда.
— Не то чтобы она меня опозорила. Мне плевать, что думают окружающие. Да, она поступила подло, рассказав всем мою тайну, — я сжала руку в кулак и посмотрела в сторону зеркала, надеясь донести до Кевина всю суть моих мыслей насчет его дочери. — Но я бы никогда в жизни не захотела убивать Киру.
— Хорошо. Я записал твой ответ, Соф. Последний вопрос, — полненький мужчина неуверенно отодвинулся от стола и посмотрел четко мне в глаза, выражая свое сочувствие и прося прощение за сложившуюся ситуацию. (хотя его вины в этом не было совершенно, и я это прекрасно осознавала). — Где ты была 13 июня с 21:00 до 22:00?
Время убийства Киры. На самом деле я думала это самый важный вопрос и единственный, который мне зададут в полиции. Но все должно быть, как положено. И я не протестую. Просто вся эта ситуация кажется мне ужасно ироничной. Мне безумно не хотелось никому рассказывать о том, с кем я была перед тем как прийти к Лее в гости. Но видимо придется выкладывать, иначе все может усложниться. (я не хочу делать жизнь папы еще более запутанной. ему и так сейчас тяжко. это, я думаю, для меня важнее всего сейчас).
— Я была в нашем любимом кафе около дома с Сэмом Маквеем.
Глаза Говарда увеличились до состояния «сейчас вывалюсь из орбит». Кевин, скорее всего, издал смешок в этот момент, наблюдая за всей картиной. Мне стало не по себе. Я не хотела доставлять проблемы, в том числе и самому Сэму, который просто случайно оказался не то время, не в том месте. (не в том месте, в смысле в моих лапах). И все же реакцию дяди я ожидала именно такую. Ведь Сэм был из банды Бродяг, а как нам известно соваться туда мне было совершенно запрещено. Но на каждое правило, есть, как говорится, свое исключение. И в нашем случае оно было.