Конечно, описанный случай мог послужить той каплей, которая переполнила чашу терпения, но никак не причиной. Внутренне Хидэёси был готов к принятию такого решения. А это известие могло лишь окончательно утвердить его во мнении, что главная задача португальских миссионеров состояла именно в том, чтобы проложить дорогу порабощению его родины, которая в любой момент могла лишиться своей независимости, как это неоднократно случалось с другими странами.
Достаточно вспомнить военные захваты португальцами восточного побережья Африки, многих районов Индии и Юго-Восточной Азии или походы испанских конкистадоров Ф. Писарро и Э. Кортеса, приведшие к покорению Мексики и других латиноамериканских стран. А ведь Мексика или Индия были ничуть не слабее Японии. В колониальной политике Португалии, как справедливо замечает советский исследователь А. М. Хазанов, большое место отводилось всевозможным лицемерным приемам с целью усыпить бдительность народов и их правителей разговорами о своей особой, «цивилизаторской» и «христианской» миссии[360]. Автор приводит слова португальского хрониста XVI века, который писал: «Король предусмотрительно отправлял своих посредников с посланиями к вождям и старался зарекомендовать себя их близким и надежным союзником во всех делах и войнах»[361].
Ту же тактику применяли португальцы и в Японии. Но то, что Япония сохранила свою независимость и не оказалась под иностранным владычеством, несомненно, связано и с той политикой, которую проводил Тоётоми Хидэёси, вовремя разгадав коварные замыслы португальских экспансионистов и своевременно приняв решительные меры по защите японского государства.
Историки буржуазно-клерикального направления пытаются объяснить такое резкое изменение позиции Хидэёси в отношении христианства и миссионеров всякого рода измышлениями, мало объясняющими суть дела. Выдвигаются малоубедительные версии, которые всю сложность проблемы сводят к личным качествам Хидэёси, его взбалмошным причудам и сумасбродному характеру. Некоторые авторы считают, например, что причиной столь неожиданного решения, принятого Хидэёси в отношении португальских миссионеров, явилось будто бы то, что капитан одного португальского корабля отказался плыть из Хирадо в Хаката. Согласно другой версии, Хидэёси, изображавший себя чуть ли не богом, понимал, что никто, кроме христиан, не станет противиться этому и отрицать его как божественное лицо, поэтому он решил всех их истребить. Выдвигалась даже версия, согласно которой причину искали в сексуальной распущенности Хидэёси, утверждая, что он и в Осака содержал триста наложниц, и на Кюсю вел распутную жизнь. По этой версии, некий Тогуун, который якобы был лечащим врачом Хидэёси, тем только и занимался на Кюсю, что развлекал своего шефа, поставляя ему все новых женщин. Однажды с этой целью он направился в город Арима, славившийся хорошенькими девушками, но там его встретили холодно, и он, вернувшись в Хаката в дурном настроении, поклялся отомстить священнослужителям-католикам, которые всем верховодили в этом городе и очень грубо с ним обошлись. Тогуун вернулся ни с чем в Хаката и застал Хидэёси в состоянии сильного опьянения, после того как тот три часа провел на борту португальского корабля, где Коэлхо щедро его угощал. Воспользовавшись его состоянием, Тогуун стал рассказывать Хидэёси о своей неудачной поездке в Арима, обвиняя во всем Такаяма Укон[362] и иезуитов[363]. Этот сводник якобы сумел настроить Хидэёси против миссионеров, и тот под пьяную руку издал приказ о высылке всех католиков из страны.
Версия, связанная с Тогууном, встречается и у Б. Чемберлена, который отмечал, что еще до поездки на Кюсю один из лечащих врачей Хидэёси, фанатичный буддист, давно внушал ему, что духовные отцы-католики прилагают огромные усилия к тому, чтобы обращать в свою религию лиц благородного происхождения. Но все их разговоры о спасении душ лишь предлог, хитрая выдумка, в то время как главная их цель — покорение Японии. Это делалось для того, замечал Б. Чемберлен, чтобы вызвать у Хидэёси подозрительность к христианским миссионерам. Однако Хидэёси тогда не воспринял эти доводы всерьез и даже посмеивался над своим врачом. Но когда он прибыл на Кюсю и лично убедился в том, что многие феодалы вместе со своими вассалами приняли христианство и вступили в очень тесные контакты и слишком доверительные отношения с отцами церкви, тогда он вспомнил, что говорил ему Тогуун, и понял, что проповедь новой религии может оказаться нагубной для безопасности его империи. В этом состояла, писал Б. Чемберлен, истинная причина того, почему Хидэёси так резко изменил свое отношение к миссионерам[364].
360
А. М. Хазанов. Исторические корни португальского колониализма. — Борьба за освобождение португальских колоний в Африке. М., 1975, с. 140.
362
Феодала Такаяма Укон, который принял христианство, Хидэёси за его активное сотрудничество с миссионерами лишил всех владений на Кюсю и в 1587 г. отправил в ссылку в провинцию Кага; позднее Такаяма Укон был выслан в Манилу, где и умер в 1614 г.
364
B. H. Chamberlain. Japanese Things. Being Notes on Various Subjects Connected with Japan. Tokyo, 1975, с 323–321.