Что касается оценки аграрной политики Хидэёси, ее целей и социальных последствий, то в работах японских историков на эту тему довольно четко прослеживаются два подхода. Одни из них делают упор в основном на экономическом аспекте аграрных преобразований, другие подчеркивают главным образом их социальную сторону. Некоторые, в основном довоенные, авторы оценивали земельную реформу Хидэёси главным образом с точки зрения укрепления феодальных отношений и насаждения таких порядков, которые просуществовали в Японии без каких-либо заметных изменений более двух с половиной веков. Как отмечает Ханами Сакуми, дом Токугава, который пришел на смену правлению Хидэёси, в основу своей феодальной политики положил систему земельных отношений, разработанную и внедренную Хидэёси; благодаря этому за 250 лет она в сути своей не претерпела никаких изменений[416].
Разумеется, политике феодального дома Токугава были свойственны определенные черты преемственности, которые сохраняли связь времен, особенно с периодом правления Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси. Однако насколько тесными и органичными были эти связи, настолько и разнились эти режимы если не по коренным принципам отношения к феодальным порядкам, как таковым, то по крайней мере по многим весьма существенным признакам политического и социально-экономического развития Японии.
Неправильно было бы идеализировать Хидэёси, противопоставлять его последующим правителям феодальной Японии, видеть в его деятельности, в данном случае в его аграрных преобразованиях, лишь позитивные стороны. Между тем такой именно подход характерен для ряда японских исследователей, особенно довоенного времени. Такаянаги Мицухиса, специально исследовавший аграрную политику Хидэёси, в частности его земельный кадастр, по существу, не находит никаких слабых сторон или отрицательных последствий этой политики. Он утверждает, что, «какой бы аспект этих преобразований мы ни взяли — введение ли нового тана как единицы земельной площади, когда были изменены старые порядки и землю стали измерять с помощью бамбуковой палки длиною немногим более 1 м и 90 см, или отмену старой системы и установление налога в пропорции: две части — казне, одна — крестьянину, или отказ от определения урожая в кан и переход повсеместно к единой системе оценки урожая в коку (кокудака) — все эти мероприятия, несомненно, представляли собой реформы выдающегося значения в системе земельных отношений, когда-либо прежде осуществляемые в Японии»[417]. В своей оценке аграрных преобразований Хидэёси автор идет еще дальше, заявляя, что Хидэёси, придавая исключительно большое значение земле как самому важному составному элементу экономической мощи государства, который в ту пору серьезно осложнял обстановку, разрешил вопрос о земле в масштабах всей страны. В этом автор усматривает историческую неизбежность и огромную значимость кэнти Хидэёси[418].
Значение аграрных преобразований, осуществленных Хидэёси, действительно велико, особенно если их рассматривать в контексте его политики объединения страны и создания единого централизованного японского государства. Но при этом нельзя не учитывать то, какими методами и средствами достигалась поставленная цель, а главное — то, что земельный вопрос, о котором говорит японский исследователь, решился главным образом в пользу крупных феодалов. На основании такого «решения» усиливалась феодальная эксплуатация крестьян, которые попали в еще более сильную феодальную зависимость. Можно ли вообще говорить о решении земельного вопроса, если в результате бремя феодального гнета не только не ослабло, но усилилось?
Не соглашаясь с теми, кто явно преувеличивает значение аграрных реформ Хидэёси, утверждая, будто они разрешили вопрос о земле, японский историк Мацуёси Садао, автор интересного исследования «Тоётоми Хидэёси и крестьянство», справедливо заметил, что в результате этих реформ выросли не земельные площади, а налоги с этих земель[419]. То, что аграрные преобразования, проведенные Хидэёси, кому-то кажутся решением земельного вопроса, продолжает автор, является всего лишь иллюзией. На самом же деле, отмечает он, главной целью кэнти Хидэёси было формально и фактически закрепить феодальную эксплуатацию японского крестьянства, держать его в беспрекословном повиновении и на этой основе утвердить свою верховную власть в стране[420]. Одним из показателей невыносимо тяжелого положения крестьянства было то, что бегство крестьян, выражавших в такой форме свой протест против аграрной политики феодалов, и Хидэёси в том числе, практически не прекращалось, хотя важной задачей кэнти было как раз прикрепление крестьян к земле и строжайшее запрещение всех видов бродяжничества.
416
См.: Ханами Сакуми. Ода — Тоётоми ниси-но тоицу дзигё (Объединительная миссия Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси). Токио, 1934, с. 72–73.
419
См.: Мацуёси Садао. Тайко то хякусо (Тайко Хидэёси и крестьянство). Токио, 1957, с. 98.