Городской совет Сакаи»[476].
Документ интересен с двух точек зрения. Во-первых, он подтверждает наличие городского совета в Хирано, а это дает все основания полагать, что город, как и Сакаи, был вольным. В тех условиях Сакаи вряд ли стал обращаться непосредственно к какому-либо городу, если бы тот не имел того же статуса, что и он сам. Во-вторых, документ позволяет предположить, что в Японии в XVI веке, как верно замечает Хани Горо, «были даже попытки создания союзов вольных городов»[477].
Близок к Хирано по своему положению был и город Хаката в провинции Тикудзэн на Кюсю, хотя полностью самоуправляющимся его вряд ли можно считать. Хаката занимал очень удобное географическое положение. Уже в XIII–XIV веках он стал важным портом. Суда, которые направлялись из Сакаи в Китай, заходили в Хёго, Муро, Ономитики, Ямагути и Амагасаки на побережье Внутреннего Японского моря, а затем в Хаката и уже оттуда шли в порты Китая и Кореи. Таким образом, Хаката был последним японским портом для судов, покидавших страну, и первым пунктом на пути их следования на родину. Он был своего рода морскими воротами Японии.
В период междоусобных войн Хаката постоянно подвергался нападениям и разрушениям. В 1587 году Хидэёси провел 20 дней в этом городе, куда прибыл после того, как наголову разбил войска феодала Симадзу. В руках купцов, живших тогда в Хаката, были сосредоточены довольно крупные денежные средства. Наиболее богатыми из них был купеческий дом Симаи. Во время военного похода Хидэёси на Кюсю он оказывал финансовую поддержку Отомо, который действовал на стороне Хидэёси. Когда Хидэёси вошел в Хаката, богатые купцы, прежде всего те, кто принадлежал к дому Симаи, устроили ему восторженный прием. В ответ Хидэёси издал распоряжение, согласно которому городу были предоставлены некоторые льготы. Его жители освобождались от ряда повинностей, вводилась свободная торговля и т. д.[478].
Анализ системы самоуправления, существовавшей в японских городах Сакаи, Хирано и некоторых других, опровергает довольно распространенное мнение о том, что вольные города — это специфически западноевропейское явление, в то время как восточные города никогда не были самостоятельными.[479]
В Японии в XVI веке было немало городов с ограниченным, или неполным, самоуправлением. Они оставались под контролем феодалов, но в то же время добивались от них некоторых нрав. К такому типу городов можно отнести Касивадзаки (провинция Этиго), Мацуяма (провинция Мусаси), Амагасаки (владения феодалов Оути) и т. д. За этими городами признавалось, например, право самообложения. В них создавался специальный орган, который ведал в основном сбором налогов с населения. В некоторых случаях городам передавались полицейские функции по поддержанию порядка в их стенах и пр. Правом неполного самоуправления пользовались обычно портовые города. Это и понятно, поскольку здесь концентрировались наиболее крупные купцы, которые имели возможность откупиться от феодалов. В их руках находились органы городской власти. Контроль за городскими жителями феодалы осуществляли через посредство назначаемых ими градоначальников (бугё).
Предоставляя городам ограниченное самоуправление, феодалы стремились получить как можно большую экономическую выгоду, поскольку за каждую такую привилегию города обязаны были откупаться от них. Вместе с тем феодалы стремились заручиться известной поддержкой городского населения, ибо совершенно не считаться с ним уже не могли.[480]
Несмотря на то что японские города в то время в большинстве своем продолжали обслуживать феодалов и развитие этих городов не означало еще разложения феодализма, феодалы боялись их экономического и политического роста, так как видели в них силу, угрожавшую самим основам социального строя. Тем не менее они вынуждены были предоставить отдельным городам (главным образом тем из них, где роль крупных купцов была особенно значительной) некоторые, хотя и весьма ограниченные права самоуправления.
На развитие самоуправления в японских городах большое влияние оказало крестьянское движение. Во-первых, крестьянское самоуправление явилось в известной мере прообразом городского самоуправления в вольных городах, а во-вторых, рост крестьянского движения расшатывал феодальные устои, ослаблял власть феодалов, что не могло не способствовать успеху борьбы горожан. Не случайно восстания крестьян нередко подкреплялись выступлениями городских жителей.[481]
Отдельные японские историки, в их числе Харада Томохико, справедливо отмечают, что система самоуправления, которая складывалась в японских городах, имела много общего с формами управления в деревне[482]. Аналогичное явление было характерно и для Западной Европы, где марка — община с ее учреждениями — легла в основу города и городских учреждений.[483]
478
Такэкоси Ёсабуро. Нихон кэйдзайси. Т. 2, с. 619–620. Текст приказа Хидэёси имеется также в английском издании книги: Yosaburo Takekoshi. The Economic Aspects of the History of the Civilization of Japan. Vol. 1, L. 1930, с. 368–369.
479
Такой точки зрения придерживался даже известный советский исследователь западноевропейского феодализма А. И. Неусыхин, считавший, что города Востока никогда не были самостоятельными общинами, автономными корпорациями, ибо этому мешала ритуальная связанность членов одного рода или даже одного племени. «Так, в Китае, Японии и Индии, — писал он, — вовсе не существовало города как автономной корпорации с населением из бюргеров как носителей определенных сословных привилегий. Были гильдии, профессиональные объединения (Япония), чиновничьи, сословные организации (Китай), касты (Индия), но не автономные общины» (см.: A. И. Неусыхин. Проблемы европейского феодализма. М., 1974, с. 474).
480
Интересную мысль высказал исследователь древнерусских городов B. И. Сергеевич, который на основании детального изучения веча пришел к выводу, что само существование веча было вызвано тем, что позиции князя были еще недостаточно прочными, а «свободное население являлось довольно внушительной силой, которая могла оказать князю или деятельное сопротивление, или существенную поддержку. Где сила, там и власть, и в начале истории народные массы составляли силу» (цит. по: М. Н. Тихомиров. Древнерусские города, с. 218).
481
Например, восстание в городе Нара в 1532 г. было тесно связано с выступлениями крестьян. Наряду с беднейшим населением этого города в нем принимали участие и богатые купцы [Тоёда Такэси. Нихон-но хокэн тоси (Феодальные города Японии). Токио, 1954, с. 62].
483
Рассматривая политическую историю феодальных городов Западной Европы, В. В. Стоклицкая-Терешкович писала: «Крестьяне принесли с собой старые обычаи управления по марковому праву. На этой основе конституировались новые общины будущих городов. Марковый строй был первым строем управления городского общества. Он предшествовал сеньориальному режиму, с которого обычно буржуазные историки начинают политическую историю города. Как видно из некоторых документов по истории западноевропейских городов, отдельные черты маркового строя сохранились в городском управлении при сеньориальном и даже при цеховом режиме. Главным органом общины, конструировавшейся на основе маркового строя, было общее собрание всех ее членов. Оно решало важнейшие в жизни общины дела: тяжбы, касавшиеся пользования альмендой, т. е. общинными землями, дела о мерах и весах, касавшиеся торговли, и выборы должностных лиц, обязанных приводить в исполнение решения общего схода» (В. В. Стоклицкая-Терешкович. Происхождение феодального города в Западной Европе, с. 12).