Крестьянское движение в Японии в середине и второй половине XVI века в самом деле было тесно связано и часто перекрещивалось с феодальными войнами, развиваясь, как справедливо замечает Н. А. Иофан, как бы в одном потоке с феодальными междоусобицами[594]. Однако основная характерная черта, присущая японскому крестьянскому движению этого периода, главная его тенденция определялась тем, что борьба крестьянства и народные движения в целом явились составной частью объединительного процесса, сыграли важную роль в образовании централизованного японского государства. Именно в этом прежде всего проявилось качественно новое содержание народных движений, включая борьбу крестьян, в середине XVI века в Японии, которая от феодальной раздробленности шла к созданию единой государственности со всеми сопровождающими этот процесс политическими, экономическими, социальными и культурно-идеологическими аспектами такой борьбы. Это придавало крестьянскому движению более широкий размах по охвату как участников, так и территорий, усиливало его социальную направленность, делало еще острее, упорнее и кровопролитнее, превращаясь фактически в настоящие крестьянские войны.[595]
Это был не однозначный процесс. Он протекал сложно и противоречиво. В то время Япония, еще не представлявшая собой централизованной нации, не была расколота на два больших, противостоящих друг другу лагеря, как это имело место в некоторых западноевропейских странах накануне буржуазных революций, но сам господствующий класс оказался расколотым по меньшей мере на три враждовавших между собой лагеря. Один был представлен объединителями страны — сначала Ода Нобунага, а затем продолжателем его дела Тоётоми Хидэёси и поддерживавшими их крупными феодалами; в другом же находились противоборствующие силы, представленные прежде всего местными князьями, стремившимися любой ценой сохранить свою независимость не только от центрального правительства, но и от новоявленных претендентов на верховную власть. Эти княжества, практически изолированные друг от друга, находились по преимуществу на восточных и западных окраинах страны, по тем временам значительно отдаленных от центра, где разворачивались главные политические битвы и военные сражения. И, наконец, весьма внушительную силу представляла буддийская церковь, которая сама превращалась в феодала, настоящего феодального землевладельца, в руках которого были сосредоточены огромные земельные массивы, не говоря уже о других несметных богатствах. В распоряжении буддийской церкви находилась также многочисленная, хорошо вооруженная армия.
Самой могущественной среди буддийских сект к середине XVI столетия становится Икко, или Монтосю («секта приверженцев»), которая охватывала своим влиянием около половины всех последователей буддизма в Японии. Главный ее храм Хонгандзи, представлявший собой неприступную крепость, был расположен на горе Исияма, близ Осака. Могущественный сам по себе, он имел многочисленные ответвления по всей стране, но особенно велико было его влияние на периферии.
Крестьянское движение, охватившее в XVI веке огромные территории (главным образом на окраинах Японии), проходило в основном под лозунгами и руководством этой буддийской секты. Наиболее крупные волнения крестьян приходились на середину и вторую половину XVI века и развертывались, как правило, на обширных пространствах к северо-востоку и юго-западу от столицы, включая провинции Микава, Этидзэн, Исэ, Кии и др.
Провинция Микава, расположенная в восточной части острова Хонсю, в середине XVI века превратилась в арену ожесточенной междоусобной борьбы, которую с переменным успехом вели между собой различные феодалы, претендовавшие на эти земли. Ситуация в провинции приняла остродраматический характер после того, как в военные действия, которые вначале велись в основном между войсками феодала Мацудайра, владевшего этой провинцией, и феодального дома Имагава, притязавшего на эту территорию, были втянуты войска Ода Нобунага и Токугава Иэясу. Первый из них вел в то время междоусобную войну с Имагава, а второй сам не прочь был, воспользовавшись моментом, укрепить и расширить свои позиции.
Совершенно естественно, что больше всех пострадали в этой междоусобице крестьяне, на плечи которых непосильной ношей легли огромные поборы, постоянные реквизиции продовольствия. Крестьянские посевы вытаптывались, уничтожались целые деревни, разорялось крестьянское хозяйство, трудовые массы нищали. У них не оставалось иного выхода, кроме как всем миром подняться на борьбу против феодалов, как старых своих господ, так и новых претендентов на эту роль, не очень разбираясь в том, какие цели каждый из них преследовал и какого политического курса придерживался. Доведенные до отчаяния, они сражались против невыносимого феодального гнета, отстаивали свое право на существование и мирную жизнь. При этом крестьянство, как это нетрудно представить исходя из характера требований и лозунгов, которые отстаивали восставшие, выступало против феодальных междоусобиц, державших жителей провинции в постоянном страхе за свою жизнь.
594
Н. А. Иофан. Из истории феодальных войн и народных движений в Японии в середине XVI в. (Икко икки в провинции Микава). — «Краткие сообщения Института народов Азии АН СССР». Вып. 64. История стран Дальнего Востока. М., 1963, с. 102.
595
Представляется верной оценка, которую дает этим движениям Касахара Кадзуо, определяя их как крестьянские войны [Касахара Кадзуо. Нихон-ни окэру номин сэнсо (Крестьянские войны в Японии). Токио, 1954, с. 36]. По существу, такой же точки зрения придерживался известный японский историк Хаттори Сисо, рассматривавший выступления японских крестьян в XV–XVI вв. как крестьянскую войну, длившуюся более столетия [см.: Хаттори Сисо. Тёсакусю (Собрание сочинений). Т. 4. Токио, 1955, с. 157]..