Необходимо обратить внимание на еще одно немаловажное обстоятельство. На процессы, происходившие в Японии во второй половине XVI века и заключавшие в себе определенные условия для зарождения элементов капиталистического развития, оказали известное влияние вступившие к тому времени в полосу капиталистического производства европейские государства, устанавливавшие первые контакты и связи с этой страной, в том числе в области экономических отношений.
Однако насаждавшаяся в Японии с начала XVII века политическая система, основанная на всемерном укреплении феодальных устоев путем введения жесткой феодальной регламентации, полного контроля над всеми сферами социально-экономической жизни общества и строгой изоляции страны от внешнего рынка, по существу, в зародыше уничтожила первые ростки буржуазного развития как в области зарождения материальных предпосылок нового общества, так и особенно в сфере формирования демократических основ и традиций, создаваемых под огромным воздействием широких крестьянских восстаний и массовых народных выступлений, охвативших страну в XVI столетии, особенно во второй его половине.
Успешное развертывание крестьянской борьбы сыграло исключительно важную роль в становлении и развитии элементов нового общества, помогало им укрепиться в будущем. Крестьянские движения даже в период, когда феодализм как социальная система еще не вступил в полосу своего разложения, если и терпят поражение, то все равно в огромной мере содействуют общественному прогрессу. От размаха, остроты и глубины крестьянской борьбы во многом зависят и темпы общественного прогресса, и последовательность политических и социальных преобразований, обеспечивающих его успешное развитие.
Поэтому, когда говорят о политической и социально-экономической обстановке, сложившейся в Японии к концу XVI века, а также о характере крестьянского движения, то речь должна идти, очевидно, не о том, чтобы во что бы то ни стало доказать, что к тому времени в этой стране уже зародились капиталистические производственные отношения, а о том, насколько реальной была перспектива именно такого развития. Думается, что такая перспектива открывалась перед Японией и если она не реализовалась, то во многом это объяснялось не отсутствием объективных предпосылок, а скорее причинами субъективного характера, своеобразным стечением исторических обстоятельств.
Японские исследователи немало внимания уделяют выявлению причин поражения крестьянских движений. Они даже пытаются вывести некую закономерность того, что крестьянские восстания к концу XVI века неизбежно должны были пойти на убыль, что они чуть ли не фатально были обречены на бесперспективность.
Исследуя этот вопрос, Нандзё Норио, например, выделяет следующие три причины, которые, по его мнению, предопределили спад, а в конечном счете и поражение крестьянских восстаний в Японии в конце XVI века. В качестве первой он называет тот факт, что у крестьян было изъято оружие. В 1578 году крупный даймё Сибата Кацуиэ запретил крестьянам своих владений иметь оружие. Затем его примеру последовал Хидэёси, который в 1585 году запретил хранить в монастыре Коясан военные доспехи и ружья, а вслед за этим в 1588 году издал указ о полном изъятии у крестьян всякого оружия, указ, известный под названием «охота за мечами» («катанагари»). По этому указу повсеместно в стране, во всех ее провинциях, крестьянам запрещалось иметь длинные и короткие мечи, луки, ружья и всякое другое оружие.
Вторая причина, по мнению Нандзё Норио, состояла в том, что Хидэёси в 1591 году провел жесткое разделение японского общества на три социальные категории: самураев-воинов, горожан и крестьян. В результате все самураи должны были покинуть сельскую местность и поселиться на постоянное жительство в призамковых городах, что привело к разрыву союза крестьян и «земельных самураев», составлявшего основу крестьянского движения той эпохи, его движущую силу. Крестьяне, лишившиеся руководства со стороны «земельных самураев», не могли дальше успешно развивать восстания.
Наконец, третьей причиной автор считает то обстоятельство, что уже при Токугава Иэясу, который, кстати сказать, весьма опасался крестьянских восстаний, совершенно намеренно проводилась политика строжайшей регламентации всей жизни общества и резкого усиления надзора над крестьянством по всей стране, которая имела целью ослабить крестьянство и духовно и физически[619].