Широкое хождение в Японии имеет притча, которую обычно рассказывают в тех случаях, когда хотят сравнить личные качества и сопоставить характеры трех исторических деятелей — Ода Нобунага, Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу, которые во второй половине XVI столетия находились в самой гуще важнейших событий, разворачивавшихся с калейдоскопической быстротой и вызвавших крупные перемены в политической и социально-экономической жизни этой страны. Как стал бы вести себя каждый из этих деятелей, если бы, скажем, соловей потерял голос и совсем перестал петь? Ода Нобунага, повествует притча, приказал бы немедленно убить соловья. Токугава Иэясу долго и терпеливо ожидал бы, пока птица сама запоет. Ну а Хидэёси попытался бы заставить соловья запеть[643].
Этот нравоучительный рассказ передает особенности и отличительные черты характера этих людей, что, возможно, наложило свой отпечаток и на их военную и государственную деятельность.
Отношения, складывавшиеся между этими тремя историческими личностями, во многом не только определяли военно-политическую обстановку в стране в тот период, но и в значительной мере повлияли на последующее развитие Японии. Вклад каждого из них в строительство новой Японии иногда определяют таким образным изречением: Нобунага замесил тесто, Хидэёси испек из него пирог, а Иэясу съел этот пирог. Ту же мысль некоторые излагают следующими словами: Нобунага добывал на каменоломнях камни для строительства здания новой Японии, Хидэёси грубо обтесывал их, а Иэясу закладывал из этих камней фундамент[644].
При оценке характера исторической эпохи, в которой жили и действовали данные личности, иногда высказывается даже такое весьма крайнее суждение: чтобы знать историю своей страны, современному японцу, оказывается, совершенно необязательно проникать слишком далеко в глубь веков, а достаточно ограничиться рассматриваемой эпохой, ибо все то, что происходило в этой стране до этого, никакого отношения к отечественной истории не имеет. Отсюда следует вести и отсчет национальной истории. Причем говорится это так, словно речь идет о событиях, которые до этого разворачивались будто бы не на японской территории, а в каком-то другом государстве[645]. Нет необходимости доказывать всю тенденциозность и претенциозность такой точки зрения.
При всем том, если уж речь зашла об истоках современного японского государства, а точнее говоря, о формировании предпосылок создания такого государства, то в значительной мере они закладывались именно в то время. В этом смысле XVI век в истории Японии занимает особое место. Он был и бурным и решающим, став своего рода водоразделом, четко отграничив новое время от средневековья.
В ходе строительства новой Японии Тоётоми Хидэёси сыграл, несомненно, более значительную роль, чем рано сошедший с политической арены Ода Нобунага и даже Токугава Иэясу, хотя основная деятельность последнего как руководителя государства приходится уже на начало XVII века. Можно утверждать, что, по существу, Хидэёси создал токугавскую Японию, а Иэясу получил ее уже в относительно готовом виде.
Переломный момент японской истории, связанный прежде всего с именем и деятельностью Тоётоми Хидэёси, был насыщен не только ожесточенными межфеодальными войнами, острыми социальными конфликтами и крупными политическими событиями, но и глубокими социальными сдвигами, отражавшими, в сущности, переход японского феодализма от одной его стадии, или формы, к другой, более зрелой.
Вполне естественно, что личность Тоётоми Хидэёси, оставившего глубокий след в памяти своего народа, является предметом постоянных научных изысканий. Существующая в Японии литература о нем огромна. К сожалению, нередко даже в солидных исследовательских трудах Хидэёси предстает не просто как выдающаяся историческая личность, много сделавшая для прогресса своей страны, а как великий герой, чьи подвиги и дела описаны в радужно-возвышенных тонах, что, несомненно, ведет к отступлению от строго научного принципа, придерживаясь которого только и можно правильно понять, и осветить такую важную и сложную проблему исторической науки, каким является вопрос о роли личности в истории.
643
См.: Сэки Сюнъити, Наканиси Нобуо. Нобунага, Хидэёси, Иэясу-но нингэн канкэйгаку (Изучение личных отношений между Нобунага, Хидэёси и Иэясу). Токио, 1983, с. 215.