Желая придать личности Тоётоми Хидэёси еще большую значимость и сделать его всемирно известным, в Японии его часто сравнивают с Наполеоном Бонапартом. При посещении исторических мест, связанных с именем Тоётоми Хидэёси, особенно воздвигнутого им великолепного замка в Осака, вы непременно услышите из уст экскурсовода ставшую уже стереотипной фразу: «Тоётоми Хидэёси — это японский Наполеон Бонапарт». Если эти две исторические личности и имели какое-то сходство, то оно, пожалуй, касалось прежде всего присущего им обоим стремления установить мировое господство.
Исторические аналогии и параллели всегда относительны и опасны. Если уж и проводить такую аналогию, то гораздо больше общих черт можно обнаружить у Тоётоми Хидэёси и Ивана Грозного. Их объединяет не только общая эпоха — XVI век, но и ряд сходных моментов в их реформаторской деятельности (прежде всего в их усилиях, направленных на создание и укрепление централизованного государства), даже в некоторых чертах характера, на который время наложило свой отпечаток. Это особенно касается чрезмерного тщеславия и болезненного честолюбия, а также крайней жестокости, с какой они расправлялись со своими явными и мнимыми противниками. По своей жестокости Тоётоми Хидэёси, пожалуй, превосходил русского царя. Недаром его иногда сравнивают с римским императором Нероном, который отличался невероятной жестокостью в борьбе с сенаторской оппозицией.
Но как бы ни были заманчивы исторические параллели и аналогии, они ничего не объясняют, ибо каждая историческая личность индивидуальна и неповторима, как неповторимы те реальные условия, в которых эта личность жила и действовала. Поэтому, чтобы понять поведение и поступки того или иного исторического деятеля, склад его ума и образ мысли, необходимо ясно представить себе реальную обстановку той эпохи. Прав Джавахарлал Неру, который в своих известных исторических письмах к дочери отмечал: «Если ты хочешь узнать прошлое, ты должна смотреть на него с симпатией и пониманием. Чтобы понять человека, жившего в давние времена, тебе надо будет понять окружавшую его обстановку, условия, при которых он жил, идеи, занимавшие его. Нелепо судить о людях прошлого так, словно они живут теперь и думают таким же образом, как и мы»[5]. Это очень справедливое замечание человека, который преданно любил историю и которого история коснулась своим обаянием.
Понять людей, живших в прошлые времена, их поступки и мысли, почувствовать биение пульса того далекого века, передать атмосферу исторической эпохи — задача чрезвычайно трудная и очень ответственная, но вместе с тем исключительно благодарная, ибо обращение к прошлому помогает лучше понять настоящее и яснее представить будущее.
Часть первая
Начало пути
Глава первая
Эпоха феодальных войн
Шестнадцатый век вошел в японскую историю как эпоха постоянных войн между феодалами.[6] Япония в то время представляла собой огромное поле битвы. Военные действия, уносившие сотни тысяч человеческих жизней, разорявшие и опустошавшие страну, втягивали в пучину нескончаемых междоусобиц всех — от мала до велика. События стремительно возвышали ранее неизвестных деятелей, выбрасывая их на арену политической жизни, и так же неожиданно свергали с пьедестала некогда могущественные феодально-аристократические дома. Вчерашние вассалы становились сюзеренами, а их властелины превращались в вассалов.
В это смутное время все решала военная сила. Ей были подчинены человеческие отношения. От нее зависели положение и влияние в обществе, личное благополучие и общественное признание. Мало кого волновали судьбы страны. Каждый феодал думал лишь об усилении собственного влияния, заботился о наращивании своего могущества за счет более слабого соседа. Законы государства не соблюдались, и распоряжения центрального правительства не исполнялись. Страна распадалась на отдельные феодальные княжества; владетели их только формально признавали центральную власть, которая была настолько ослаблена, что не могла ни остановить, ни тем более предотвратить все явственнее проступавшие центробежные тенденции.
Вот как описывал Японию середины XVI века один из первых португальских миссионеров в этой стране — Луиш Фроиш: «В Японии подлинные отношения сеньора и его вассалов не соблюдаются. Так называемая эпоха гражданских войн означает, в сущности, что военачальники, высшие и низшие, сражаются друг против друга ради того, чтобы извлечь для себя наибольшие выгоды и увеличить свое могущество»[7].
5
Д. Неру. Взгляд на всемирную историю. Письма к дочери из тюрьмы, содержащие свободное изложение истории для юношества. Т. 3. М., 1977, с. 420.
6
В японской историографии этот период именуется «эпохой воюющих государств» (сэнгоку дзидай). Термин, скалькированный с китайского языка, не совсем точно передаст содержание той эпохи: несмотря на напряженную обстановку, отмеченную постоянной и острой междоусобной борьбой, в Японии существовала, хотя и сильно ослабленная, центральная власть. Поэтому период японской истории, охватывающий конец XV — первую половину XVI в., правильнее называть эпохой межфеодальных войн.
7
Цит. по: Е. Norman. Ando Shoeki and the Anatomy of Japanese Feudalism. Tokyo, 1949, с 51.