Как же холодно. Ноги ниже колен уже и не болели, только бёдра. Дальше бёдер я уже просто ничего не чувствовал. Надо было бы ходить не переставая, как дикарь вокруг огня, но я в какой-то момент устал, решил присесть… И потом только и думал: «Сейчас… сейчас-сейчас… ещё немного, ещё полминутки посижу… И встану, встану. И снова буду ходить...». Но так и не смог себя заставить. Смерть на морозе так и наступает: накатывает слабость, сознание туманится, ты словно растворяешься в этой боли, засыпаешь и… всё. Как там называли… «добрая смерть»? Ну… всяко лучше, чем встретиться со снежником. Видел я с дрона, как один убил бегающее дерево. Уснуть насмерть намного лучше…
Я мотнул головой. Нет, нет… Никакого уснуть. Держаться. Держаться, сколько смогу. Даже если снежник придёт… В горелке газа много, огня они не боятся, да и сами горячие как паровая труба, но струю огня под давлением в плоскую рожу не выдержат. Главное, чтобы пальцы не подвели, выкрутили подачу на максимум… если придётся. Только надо не уснуть…
Мне повезло, что не случилось парадоксального раздевания. Врач говорила, такое часто встречается у замерзающих. Хорошо, что у меня - нет… Без одежды я уже давно околел бы. Хотя, может, оно приходит позже?
Я подумал, что сейчас, когда огонь я уже не жгу, можно вернуться в разбитый глайдер, там не так дует. Но… Нет сил уже. Понимаю, что глупо, но ничего сделать не могу. Сил встать нет. И голова клонится вниз. Неужели всё? Сука. Сука эта сокоординаторша. Потащила нас… сука. Греется там моим теплом, тварь. Неужели из-за неё и сдохнем? Сука…
Я с трудом поднял к лицу пульт дрона и снова активировал экран. Снежники, хоть и бродили бесцельно, были теперь ещё ближе. По чуть-чуть, понемногу… А, может, и пусть? Если начнут с ног, то я даже и не почувствую. Кровь вытечет… Хотя на морозе она медленно идёт… Не удивлюсь, если будет сразу застывать в лёд.
Я мотнул головой и поднял дрон выше. Как он тут не глохнет, при таком-то магнитном поле?
Карты на экране как таковой не было: только поле чёрное, как ночь вокруг, и несколько пятен: мы с сокоординатором-один — сероватые пятна в центре (она намного светлее, её куртка ещё грела); почти уже остывший, но не до конца, двигатель в разбитом глайдере… и всё. Даже сбитое нами бегающее дерево околело и тепловизором уже не распознавалось. Чуть дальше от центра три больших пятна — снежники. Были пару пятен поменьше, тоже какая-то местная живность. И… а вот тут же стало интереснее. Парная точка: почти наверняка примат с симбионтом. Идут медленно, охотятся что ли? В той стороне, где корабль, ходят. Этих только не хватало… А потом дрон поднялся ещё выше, и я увидел два глайдера.
То, что это глайдеры, я понял по их скорости. Они шли в режиме снегохода, медленнее, чем мы до аварии... Мудро. Шли пересекающимися курсами, явно наугад искали нас. Дроны они тоже должны были поднять, но из-за одежды мы были на карте очень слабо видны. Тёмно-серые просветы буквально, да ещё и в большом масштабе если... Можно и не заметить…
Я качнул туловищем, словно отталкиваясь от чего-то, и протянул почти уже неощутимую обмороженную руку вперёд, туда, где стояла горелка. Касание я почувствовал только в предплечье: дальше, в кисти, ощущений уже не было никаких. Но всё же предплечье подсказало, что рука уперлась во что-то... Я начал медленно ощупывать кусок темноты перед собой... ладонь ничего не чувствовала. Я сделал хватательное движение, даже не ощущая его, и потянул руку на себя. Слишком легко. Я снова протянул руку вперед, опять упёрся во что-то. Представил получше горелку, чуть поднял предплечье и снова сделал хватательное движение кистью, которой для меня уже не существовало. Потянул на себя... Схватил, получилось. Потянул сильнее, уже обеими руками взялся за горелку, которую по-прежнему мог ощущать только как аморфную тяжесть где-то в темноте перед собой.
Я чуть переставил руки и попытался открыть вентиль. Ощущал предплечьями сопротивление. Даже ладонями стал что-то чувствовать… очень-очень слабо, словно через слоёв сто ткани, что-то похожее на вентиль… Может, не до конца всё онемело,может, от движений кисти чуть отогреваются, может, я так сильно давлю, что в нормальной ситуации заорал бы от боли… А может, мне это всё кажется. Галлюцинации — тоже признак замерзания.
Я подумал, что стоит снять перчатки, скорее всего без них я почувствую вентиль лучше… Но потом до меня одна за другой дошли две неприятные мысли. Первая: на таком холоде кожа просто примёрзнет к пластику. Вторая: вентиль я не откручу, так как весь механизм смёрзся в один монолитный кусок. При таких температурах нужны специальные смазки, а их у нас просто нет.