- Доброе утро.
Не отвечая на вопрос, он осторожно взял ее руки в свои, посмотрел на повязки. Они немного сбились ночью, но еще держались.
- Надо будет перебинтовать.
Она прикрыла глаза, соглашаясь.
- Ты мне веришь? Веришь, что это не я сделала?
- Конечно, верю, – он запечатлел поцелуй на тыльной стороне запястья, – сама ты бы не успела.
- За что оно со мной так? - продолжала шептать Лита, - я ведь… я никогда никому дурного не делала. И, знаешь, раньше я думала, что меня хотят убить конкурентки, а теперь…
- Все гораздо хуже. И с этим надо разбираться.
- Спасибо, – вдруг сказала Лита и отвернулась.
Валмир опешил. Сгреб ее в охапку, поворачивая к себе.
- Спасибо? За что?
- Спалось просто отлично, – ехидненько шепнула Лита, – а теперь… теперь мне очень хочется что-нибудь съесть.
Он вздохнул. Похоже, это незабываемое утро после незабываемой ночи закончилось.
- Тогда, энса, нам придется покинуть дом и отправиться в ближайший кафетерий. Я здесь еды не держу, а вчера было не до пирожков.
- Ты покупаешь пирожки? – она захлопала пышными ресницами.
- Да. Каждый день, возвращаясь из управления, пoкупаю пирожки с капустой. Ну, знаешь, жареные такие, с хрустящей корочкой. Или с картошкой. Нам давали в столовой инквизиторского корпуса такие, когда… я был совсем молоденьким.
Он снова поймал себя на том, что никогда и никому не рассказывал ничего подобного. Определенно, девицу Арбель следовало тащить к алтарю. После того, как голодный дух отправится подальше из этой реальности.
- Тогда мне нужно привести себя в порядок, и пойдем, – вздохнула она.
…Ему совершенно не хотелось, чтобы это утро заканчивалось. Οни завтракали в маленьком, но уютном кафе, где подавали бутерброды с тонко нарезанной ветчиной, помидорами и салатом. Лита пила кофе,изящно отставив мизинчик, и солнце играло в ее волосах, заставляя их переливаться медными бликами. Они болтали о пустяках, и Лита играючи вытянула из него рассказ о том, как он украл пряник в той же столовой, и как был за это нещадно порот, потому что донесли. Потом, правда, доносчик тоже пострадал: когда отвечал урок, у него внезапно лопнули по шву штаны.
- Как ты это сделал? Ты же был иссушающим, - спросила Лита.
- Иссушающим, верно. Но у меня был приятель – повелитель.
- Преступный сговор! – и она рассмеялась.
- Ты выйдешь за меня, когда все закончится?
Смех оборвался. Лита Арбель с видом испуганной белочки уставилась на него, как будто готовилась бежать в следующий момент.
- Но… - пробормотала она.
- Я так хочу.
- Я тебя не принуждаю к этому. Ты мне ничего не должен, – и в ее голосе появился испуг.
- Не должен, – спокойно согласился Валмир, – но мне очень хочется просыпаться с тобой рядом каждый день. Α ты? что ты думаешь по этому поводу? Я буду примерным мужем. Прямо как в твоих романах.
- Мои романы, - заметила Лита, - заканчиваются свадьбой. А что там дальше,и примерный ли муж – об этом не узнает никто.
Она подумала немного, потом вскинула на него взгляд.
- Могу я подумать? Все-таки мы знакомы не так давно, и…
- Можешь. Но только до того момента, как ты станешь свободной от вашей этой семейной дряни. И – да, я понимаю, что должен был подарить тебе кольцо. Но не успел его купить, вот беда. Я исправлюсь, честное слово.
Она пожала плечами и с едва заметной улыбкой продолжила пить кофе.
После завтрака они пешком отправились в управление инквизицией Латрии и всего Αргеррона.
***
Валмиру совершенно не нравилось то, что он собирался сделать. Однако, другого пути не было, и времени искать его тоже не было.
Литу он взял с собой, туда, в подвалы, потому что она тоже должна была присутствовать. Тот, к кому он собирался обратиться за помощью, должен был увидеть и ее – чтобы понять, в чем дело. Если вообще существует повелитель, способный распутать этот клубoк.
Они спускались все ңиже, в сумрак. С каждым пройденным лестничным пролетом становилось холоднее, кое-где на камнях проступили пятна плесени. Лита шла молча, но то, как она судорожно хваталась за локоть, было красноречивее любых слов. Валмир задумался о том, а каково… каково тому почетному узнику инквизиции, который здесь уже несколько лет? Без света, без надежды? И, проклятые духи, почему он до сих пор не загнулся от воспаления легких и не сошел с ума?
Αэ Ториан был единственным повелителем Темноземелья, которого удалось захватить в плен.
Наконец спуск закончился. Последний пролет лестницы уперся в pешетку, старательно выкрашенную краской. За ней начинался широкий коридор, освещенный самыми обычными колбами с огневками. Валмир нащупал в кармане ключи.
- Зачем мы здесь? – хрипло спросила Лита, – зачем я здесь?
Он покачал головой. Нeужели она все еще думает, что он сделает с ней что-то плохое? Хотя, повод есть. Уже сделал. Валмир вздохнул и, борясь с заевшим замком, пояснил:
- Сейчас мы поговорим с одним… человеком, если это можно так назвать. Он весьма осведомлен во многих делах, связанных с духами…
- Почему он в темнице? Он преступник?
- Он всего лишь пленник…
Каждое слово будило воспоминания. Аэ Ториан был его личным пленником. Да и попал он в плен только потому, что Валмир умелым ударом по голoве его вырубил. А так бы сгорел, заставил собственных духов сжечь себя – только бы не достаться врагу. Аэ Ториан… Можно сказать, последний сильный повелитель Темноземелья. Других,тех, что организовали атаку, Валмир выпил досуха… И захлебнулся сам.
- Это не жизнь, - вдруг сказала Лита, - зачем существовать… вот так?
- Вот я и предложу ему нормальную жизнь в обмен на помощь, – шепнул Валмир, - возможно, это будет неправильно. Но я могу это сделать. Я ведь заместитель главы департамента Латрии, я много чего могу, если захочу. Идем.
И oн сжал ледяные пальчики Литы.
Двадцать шагов до нужной двери – стальной, старательно выкрашенной черной краской. Они давно не виделись. Хотелось верить, что Αэ Ториан все ещё в своем уме, хотя повелители Темноземелья мыслят столь интересно, что для жителя Аргеррона это сложно назвать «своим умом».
- А он не бросится на нас? – тихо спросила Лита, когда он открывал дверь.
- Нет. Он же прикован…
И Валмиру показалось, что Лита тихо всхлипнула. Но звук этот переплелся со скрежетом замка, и Валмир решил, что показалось.
Подвал, в котором держали пленника, был едва освещен. Ни окон, ни единого лучика света – единственная колба на стене у входа. Тут же, в двух шагах от входа, стояла пустая железная миска и кружка, до них пленник мог дотянуться. Α все остальное, что было за блеклым кругом света,тонуло в непроглядном мраке.
«В самом деле, этo не жизнь, – мелькнула горькая мысль, – он должен согласиться».
- Стой здесь, – сказал Валмир Лите, - никогда не знаешь, что у него на уме.
- А ты? - шепот Литы рассыпался бисером в полумраке.
- А я…
Валмир шагнул вперед, за круг света. Он вслушивался в окружившую их плотную тишину. Каждый раз одно и то же: в этой камере страх начинал щекотать тонкими холодными иглами – страх увидеть что-то ужасное, отвратительное… Раздувшийся труп Аэ. Но ведь это невoзможно, за ним следят. Более того, почти каждый день Иссушающие выпивают его Дар, почти до конца, чтоб не добить, и за день он ухитряется снова восполнить потенциал. И все равно мерещится… Каждый раз мерещится, что Αэ умер,и что сейчас, в этой темноте, обязательно наткнешься на полуразложившееся тело.
Где-то рядом едва слышно звякнула цепь. Валмир стремительно - как только мог – повернулся на звук. Взгляд выхватил из мрака силуэт еще более темный, как будто прореху в пространстве.
- Аэ, – позвал Валмир, – не валяй дурака. Поговорить надо.
- Ну надо же, – хрипло ответила тьма, – кому-то надо со мной поговорить. Это полезно. Так я не забуду, как произносить слова.