Выбрать главу

Слушая речь государственного обвинителя, председательствующий время от времени делает пометки на лежащем перед ним листе бумаги.

Пожилая женщина, сухим голосом изложив фабулу обвинения и перечислив судимости Репикова за бандитизм на железнодорожном транспорте, хищения государственного и общественного имущества, за неоднократные побеги из мест лишения свободы, переходит к анализу добытых судом доказательств. Голос становится тверже, и Репиков постепенно втягивает голову в плечи.

— Жизнь каждого преступника — это траектория его падения,— задумчиво произносит государственный обвинитель.— И вот, когда Репиков понимает, что Хохлов не успокоится и в конце концов обратится в милицию, он решается на убийство...

Председательствующий с тем же вниманием выслушивает речи защитников и предоставляет последнее слово Лобачу.

Дед Кондрат резво поднимается и, вытянув руки по швам, бойко произносит:

— Находясь под следствием, я осознал свою вину и добровольно прошел курс лечения от алкоголизма! — На большее у него не хватает ни запала, ни складных слов. Всхлипнув, гундосо ноет: — Не пью я теперь.., старый я... пощадите... помру в тюрьме.

Матвей Иосифович, когда подходит его черед, говорит, вкладывая в последнее слово всю душу:

— Судимость у меня давно погашена... Мне восемьдесят три... Да, я подделал паспорт, но сделал это невольно, под давлением подсудимого, который, как вы убедились, способен на все... Конечно, на первый взгляд, нет большой разницы, где помирать. Но в словах гражданина Лобача кроется истина, понятная каждому престарелому человеку... Я тоже хотел бы, чтоб мои останки покоились на нашем городском кладбище, за аэропортом...

Председательствующий переводит взгляд на Репикова.

— Вам предоставляется последнее слово.

Тот поднимается и, неловко переминаясь с ноги на ногу, разводит руками, становясь похожим на тихого плотника Дементьича. Не хватает только завязанной под подбородком шапки и косо сидящей желтой строительной каски. У него такая невинная физиономия, что хочется крикнуть: «Не верьте ему! Это страшный человек!»

— Уж и не знаю, что сказать,— смущенно улыбается Репиков.— Раньше сидел, скрывать не буду... С тушенкой всю правду гражданка прокурор сказала, виноват... Но Данилова я не трогал, просто паспорт взял у пьяного...

— Я, что ль, его по башке тюкнул и деньги забрал?! — по-петушиному выкрикивает дед Кондрат. ^

— Подсудимый Лобач,— укоризненно обрывает его судья, потом кивает Репикову: — Продолжайте...

Тот пожимает плечами, словно извиняясь за невыдержанность деда Кондрата.

— Да больше и говорить-то нечего... С Хохловым я, можно сказать, в дружбе был... Зачем мне его сталкивать? Не сталкивал я его... Сам он упал... Уж разберитесь по справедливости...

Суд удаляется в совещательную комнату для вынесения приговора,— поднимаясь, сообщает председательствующий.

Приговор он читает ровным будничным голосом, почти не отрывая глаз от текста. Народные заседатели, опустив головы и опираясь кончиками пальцев в столешницу, стоят рядом.

У меня тоже устали ноги.

Репиков, вцепившись побелевшими в суставах пальцами в барьер, не спускает с заседателей взгляда, в котором еще теплится надежда.

«...Лобача... условно... Шпака... условно».

Когда звучат слова: «...Репикова... к исключительной мере наказания...», его лоб мгновенно покрывается потом. Лицо становится похожим на гипсовую маску.

В тишине зала отчетливо слышится щелчок наручников.

********

Создано программой AVS Document Converter

www.avs4you.com