Николай провел Федора в гостиную с большим панорамным окном и увел жену. Через несколько минут появился вновь.
- Федор Михайлович! Я очень рад, что Вы...
- Коль, успокойся. Мы не в Смольном на церемонии.
- Извини, Федь. Я уже совсем ничего не понимаю, с кем говорю, о чем... Пошли к столу.
За столом некоторое время молчали, отдавая дань искусству поваров. Затем Николай сказал:
- Федь, ты не представляешь, как я измучился. Я ее люблю, я все для нее сделаю!
Федор пожал плечами:
- Мы все так легко бросаемся словами.... Все... Что такое все? Принять ее, такой как она есть, ты сможешь?
- А какая она?! Что с ней? - Николай привстал на стуле, - Ей кто-то угрожал? Ты только скажи, я...
- Успокойся ты, сядь! - досадливо махнул рукой Федор на бизнесмена, - Как мне сказать это, что бы ты понял...
- Да уж не дурак я! Пойму, как-нибудь!
- Ты в сказки веришь?
- Про тебя кое-что слышал, - кивнул головой Акимов.
- Да при чем тут я? - поморщился Федор, - В сказки...
- Какие, Федь, сказки, когда я своей башке уже не верю. Вот ты, видел говорящих крыс?
Федор приподнял бровь.
- А я вот видел! И был я в тот день трезвый, как стекло!
Федор изящным жестом отмел говорящих крыс, как предмет недостойный. Затем, помолчав для акцента на своих словах, спросил:
- Ты веришь в совершенную любовь?
- Это что за хрень такая? - Николай безнадежно махнул рукой, - Два года назад я вообще ни в какую не верил... А вот ее люблю! И ты не поверишь, она меня - тоже.
- Почему не поверю? Она тебя очень любит. И очень боится потерять.
- Она меня не потеряет. Пусть что угодно делает, я ее все равно любить буду.
- Вот и второй раз за наш разговор ты бросил пустое слово. Все для нее сделаешь, все равно будешь любить...
- Это не пустые слова, Федор, - тяжелым и твердым, как камень, тоном, сказал Николай, - Я пустых слов не говорю. Другого кого за такие слова я бы уже с лестницы спустил.
- Если хочешь, я уйду сам, - дернул Федор плечом.
- Я хочу, что бы ты мне помог. Если не ты, мне никто не поможет. Вот скажи, зачем ты ей аборт сегодня сделал?
- Не делал. Эк тебя метнуло, аборт! Я что, гинеколог?
- Она уже один раз сделала. Два года назад. Все так хорошо было, три месяца уже! А она раз, на два дня пропала, потом приехала, лица на ней нет... Чем я ей не угодил, ну не знаю я! Кошек полный дом натащила... Я к ним так привязался... Они все понимают!
- Кошек? - удивился Федор.
- Четырех котят привезла. Слепых еще. Из пипетки их кормила. Как сумасшедшая, не подпускала меня к ним. Шипела! Я думал, просто сдохну. Я их ненавидел, ты не представляешь как! А потом... так привык... Выросли уже, здоровенные такие! Все понимают. И когда настроение у меня плохое, и, когда хорошее... Ты не поверишь, телефон приносят...
Федор усмехнулся, представляя всю глубину невежества Николая. Тот обиделся:
- Не смейся! Правда!
- Да я верю, верю.
Воцарилось молчание.
- Вот что, Коля. Знаю я одно средство, но спасет оно тебя или, наоборот, отравит - я не знаю. Ты можешь проверить себя. Если ты любишь свою жену совершенной любовью, то пройдешь испытание и... у тебя с ней будет много лет счастья, будут дети. Много. А если не пройдешь, то потеряешь и то, что есть сейчас. Три дня тебе на раздумья. И думай ты вот о чем - пути назад не будет.
Дождавшись, когда стихнет отзвук последнего слова, Федор встал и ушел, оставив Николая сидеть в тяжелых мыслях.
Глава 19.
Кузя, в камуфляжной форме с бейджиком "Охранник" сидел в глубине магазина за секретером стиля "ампир" и печально смотрел на саблю. Периодически он доставал из кармана армейскую фляжку и делал из нее глоток. Затем прятал фляжку обратно во внутренний карман.
В магазин зашел строгого вида мужчина в дорогом костюме. Заинтересованно посмотрел на стену с великолепной коллекцией старинных гравюр и с большим уважением начал рассматривать коллекцию оружия, висящую на другой стене. Затем, не спеша, стал обходить резную мебель. Когда он прошел в отдел с бронзой и фарфором, Кузя одним глазом начал посматривать на него, не отрываясь, впрочем, от своего занятия. На покупателя антиквариата, мужчина, несмотря на респектабельную внешность, похож не был, и Кузя насторожился. Наконец, сделав круг по магазину, непонятный посетитель подошел непосредственно к Кузьме. На его лицо, до этого скрытое в тенях упал луч света, и тут же соскользнул..
- Добрый день, Кузьма Петрович, - сказал Хозяин Теней, ибо это был он.
- Добрый день, - кивнул Кравченко, делая вид, что смотрит на клинок. Хозяин также посмотрел на саблю.
- Весьма редкая сабля. Таких сделали всего три... Японский мастер сделал три русских клинка для князя Юсупова... Стоит целое состояние.
- Вы настоящий знаток.., - тусклым голосом сказал Кузьма, - Но я сильно подозреваю, что вы не о мечах пришли беседовать со мной?
- Вы абсолютно правы, Кузьма Петрович, - он только шевельнул рукой, но Кузьма увидел, что тот достал из внутреннего кармана пиджака удостоверение, раскрыл его, показывая Кузьме, и снова спрятал его в карман.
- Очень приятно, - кивнул Кузя, - Присаживайтесь.
Кузьма показал на антикварное кресло. Посетитель скептически его оглядел.
- Оно крепкое, не бойтесь.
- Я боюсь, не заставят ли меня его после этого купить?
Кузя вздохнул:
- Свалите все на меня! Итак...
Посетитель поерзал, усаживаясь в кресле:
- Хм... Удобное! По виду - не скажешь. Кузьма Петрович, вы, разумеется, в курсе, что у нас на днях саммит?
- В курсе, - кивнул Кузя.
- Существует мнение, что вы можете представлять реальную угрозу для его проведения.., - на одной ноте продолжил Хозяин Теней.
- Это уже интересно.., - Кузя первый раз оторвался от созерцания сабли, что бы посмотреть на своего визави.
- Понимаете, Кузьма Петрович... На саммит съедутся не только главы государств, но и ведущие представители своих держав...
- Тот факт, что я антиглобалист, не должен вас беспокоить, - перебил его Кузьма.