Предводительница хора
Милосердно взгляни, сострадательный Зевс,
На беглянок, чей стан поднялся на струга́х
С лукомория, где, многоустый, в сеть русл
По тончайшим пескам расстилается Нил.
Из божественной той мы бежали земли,
И Сирийских брегов[1], прилегающих к ней,
Избегали равно: не гонимы
Всенародным судом за пролитую кровь, —
Но любовью родных вам Эгипта сынов,
10 Возжделеющих кровосмешения.[2]
И Данай, наш отец, опекун и вожак,
Рассчитав каждый ход, наименьшим из зол
Мореходный признал в Арголиду побег.
Наш из Аргоса род —
От рогатой Ио́, обуялой Ио́,
Той, что овод язвил; прикоснулся к ней Зевс,
И дохнул на нее, и она зачала:
Сей праматерью дом наш гордится.
И какой бы народ благосклонней взглянул,
20 Чем аргивский, родной,
На скиталиц-сестер и на ветви в руках,
Повитые волной серебристой?[3]
Град, ты, град! И земля, и живая вода,
И небесный собор этих мест, и цари,
На глубинных сидящие тронах[4],
И спасительный Зевс, третий в братстве тройном[5],
Ограждающий кремль непорочных мужей, —
Умиленье и стыд пред девичьей мольбой
Им вдохните в сердца! А мужскую толпу,
30 А насильственный сонм чад Египта, — пред тем,
Как ступить им ногой на приморский песок,
С кораблем оттолкните в пучину!
Да погибнут в волнах от дыхания бурь
И нашествия гроз! Да разит их Перун![6]
Да нагрянут на них разъярелая хлябь,
Ветры буйные, черные вихри! —
Чтоб на ложе, для них заповедное, им
Не взойти никогда принужденьем, презрев
Нашу ненависть, отчее братство.
Хор
Строфа I
40 Ныне тебя я зову,
Предок, о нас поборай
За́ морем, Эпаф, сын божий,
Божий телец,
Нашей праматерью, пасшейся древле
На цветоносных лугах, от наития
Зевсова дивно зачатый,
Плод таинственный,
Горних касаний!
Антистрофа I
Днесь именую тебя,
Луг попирая ногой,
Где паслась Ио́, праматерь,
Страсти ее
50 Древние вспомнив! За род мой и племя
Все здесь ручается, все здесь свидетельство.
Пусть удивятся аргивцы
Вести негаданной, —
Все обличится.
Строфа II
Был бы вблизи,
Кто б разумел
Щебеты птиц,[7]
Муж — птицегадатель сей земли, —
Слыша мой горестный зов,
Вспомнил бы он
Плач соловья:
Ястреб кружит
Над соловьем,
60 Над Прокной[8] — ворог-муж Терей.
Антистрофа II
Разлучена
С отчей страной,
Плачет она
О доме родимом, пленница, —
Плачет: «Где Итис, мой сын?»
Вольно приял
Сын ее смерть.
В гневе, на нем
Горечь обид
Ты выместила мужу, мать!
Строфа III
Так же плачу и я на жалобный лад ионийский[9],
Раню ланиты свои[10]
Спаленные нильским солнцем;
Рыданья из персей рвутся,
Цветет печаль! Кого люблю[11],
Может быть, — недруги мне.
Беглый собор
Дев из Воздушной Земли[12] —
Кто укроет, защитит?
Антистрофа III
Тяжбу мою рассудите, родов промыслители, боги:
80 Браков блюстители — вы!
Не дайте, чтоб грех свершился[13],
Насилье творил обидчик!
О судьи, отвратите грех!..
Но и разбитым в бою
Все же оплот,
Все же прибежище есть:
Сам Арей, его алтарь!
Строфа IV
Истинный путь ко благому концу
Ведает Зевс, чей совет,
Долго неисповедимый,
Вдруг среди ночи слепой
Вспыхнет ярче молний
90 Во спасение человекам.
Антистрофа IV
Падает метко и бьет он впопад,
Промысл, в бессмертной главе
Зевса созревший к свершенью;
Но неисследны тропы
И непроглядны оку
Дебри, коими нас ведет он.
Строфа V
С высокобашенных надежд столкнуть
В миг один
Может Зевс надменных,
Не клича рати:
Все им легко, вечным богам!
100 Деется все, само собой,
Мысли послушно, правящей
Миром с престолов горних.
вернуться
И Сирийских брегов... — Согласно мифу, Данай царствовал в Ливии, Египет — в Аравии, откуда, по представлениям Эсхила, не так далеко и до Сирии.
вернуться
Вожделеющих кровосмешения. — В. Иванов исходит в своем переводе из современных представлений о недопустимости брака между двоюродными братьями и сестрами. В Афинах признавался вполне естественным не только такой союз (ср. ниже ст. 337, 387—389), но и брак между дядей и племянницей, необходимый в том случае, когда девушка-наследница оставалась сиротой. У Эсхила сказано, что девушки избегают «нечестивого брака с сыновьями Египта», однако причиной их бегства является, скорее, наглость претендентов, настаивающих на браке с Данаидами вопреки воле их отца (см. ниже, ст. 82, 227—229).
вернуться
...ветви в руках // Повитые волной серебристой? — Оливковые ветви, увитые шерстяными нитями, служили знаком мольбы о защите.
вернуться
На глубинных сидящие тронах... — Т. е. подземные боги, хранящие свою землю.
вернуться
...третий в братстве тройном... — Зевс, которому достались небо и земля, делил власть над миром со своими братьями Посейдоном, повелителем морей, и Аидом, владыкой подземного царства. Ср. Илиада, XV, 187—192.
вернуться
Да разит их Перун! — В оригинале речь идет о грозе с молнией.
вернуться
Кто б разумел // Щебеты птиц... — По голосу и полету птиц древние гадатели предсказывали будущее.
вернуться
Над Прокной — Афинская царевна Прокна, выданная замуж за фракийского царя Терея, попросила его привезти к ней для свидания ее сестру Филомелу. Изнасиловав в пути девушку, Терей вырезал у нее язык, чтобы она не могла разгласить его преступление. Однако Филомела нашла способ поведать сестре всю правду. Разгневанная Прокна в отместку Терею зарезала своего сына Итиса; когда же Терей погнался за ней, боги превратили Прокну в соловья, Терея — в удода. Поэтому греки толковали соловьиную песнь как вечную жалобу Прокны по сыну. Что касается «ястреба», которого В. Иванов отождествил с Тереем, то это — некоторая вольность переводчика: в оригинале Прокна названа «несчастной супругой Терея, гонимой ястребом», т. е. соловью всегда приходится остерегаться нападения хищника. Ср. Гесиод, Труды и дни, ст. 202—212.
вернуться
...лад ионийский... — Названный так по имени Ионии, восточного побережья Эгейского моря, издавна колонизованного греками.
вернуться
Раню ланиты свои... — т. е. раздираю щеки в знак скорби.
вернуться
Кого люблю... — Данаиды имеют в виду аргивян, с которыми они связаны родством.
вернуться
...из Воздушной Земли — из Египта. Происхождение этой характеристики было непонятно уже древним.
вернуться
...чтоб грех свершился... — В оригинале υβρις:«гордыня, надменность, насилие».
