Парадоксом выглядит сообщение в списке трудов Вяч. Иванова, данном в посвященном ему декабрьском номере того же 1933 г. итальянского журнала, что поэтический перевод трагедий Эсхила находится «в печати»[959]. Впрочем, составитель списка мог иметь в виду и не гахновскую, а неизвестную нам возможность появления в свет перевода.
Неосуществившаяся попытка Иванова напечатать Эсхила под маркой ГАХН’а имела, кажется, одно важнейшее следствие: машинопись «Агамемнона», сданная в конце 1948 г. Б. В. Шапошниковым в Пушкинский Дом[960], хранилась у него, не следует ли предположить (?) — со времен ГАХН’а, где Б. В. Шапошников играл заметную роль[961]. Тут же необходимо указать и другие известные нам источники текста ивановского Эсхила. Одна машинописная копия сохранилась среди бумаг Е. Ф. Никитиной[962]. Для изучения истории бытования ивановского текста более интересна, возможно, копия, находившаяся в распоряжении В. О. Нилендера и поступившая в ГБЛ с остатками его, к сожалению, плохо сохранившегося архива[963]. Она несет на себе следы внимательного анализа текста, проведенного владельцем. Озадачивает, однако, другое: в своей хрестоматии 1939 г. Нилендер поместил только те фрагменты, что когда-то были напечатаны Зелинским[964]. Тут же составитель впервые напечатал несколько лирических отрывков в переводе Иванова по подготовительным материалам не увидевшей свет «сабашниковской» антологии, у него сохранившейся: не означает ли это, что перевод Эсхила оказался у него в руках позднее?
Только в 1947 г. два новых отрывка «Орестеи» в переводе Иванова появились в печати[965]. Три года спустя этот перевод наконец был издан в полном объеме[966]. Обстоятельства подготовки этих двух публикаций и источников текста в них мы не знаем. Отметим только, что в хрестоматии Дератани и Тимофеевой автор перевода указан самым естественным образом (хотя прозрачными для более или менее сведущего читателя криптонимами скрыто авторство репрессированного А. Пиотровского, Г. Церетели, эмигрировавшего Ф. Зелинского — видимо, репутация Иванова была более благополучной); однако времена ухудшались быстро и в книге 1950 г. вместо «перевод Вяч. Иванова» сказано лишь, что перевод под редакцией Ф. А. Петровского». Для специалистов авторство Иванова тайны не составляло[967], публикация же ивановского перевода в 1950 г., хотя бы и анонимная, предполагала за ответственным известную гражданскую смелость.
Сегодня ивановский перевод Эсхила стоит в ряду литературных памятников, «классических» произведений слова, ближайший исторический контекст которых мы уже не переживаем непосредственно как наш собственный, а реконструируем направленным интеллектуальным усилием. Но прежде чем войти в этот обособленный ряд, ивановскому переводу должно было испытать силу исторического отрицания, по правилу культурной эволюции. Такой момент наступил вскоре после первой полной публикации ивановского опыта. В конце 1955 г. в «Гослитиздат» обратился С. К. Апт, тогда еще начинающий переводчик. В своей заявке, озаглавленной «Почему нужен новый перевод «Орестеи» Эсхила?» С. К. Апт отправной точкой брал утверждение, что известной художественной ценностью обладают только переводы А. Пиотровского и Вяч. Иванова. Первый из них отводился ссылкой на те недостатки, которые признавались за ним еще в оговорках издательства «Academia», предпосланных публикации 1937 г. Что же касается перевода Вяч. Иванова, С. К. Апт относил к нему в «большой степени» то, что сказал покойный В. В. Вересаев в статье «Об Алкее и Сафо в переводах г. Вяч. Иванова»[968].
959
Convegno. 1933. № 8—12 (25 dic.). P. 410. Пожалуй, стоит отметить, что в этом хронологическом списке перевод Эсхила помещен после перевода Алкея и Сафо, помеченного 1913 г., и книгой «Дионис и прадионисийство» (1923).
961
Он был ученым секретарем секции пространственных искусств, заведовал административной частью. См.: Государственная академия художественных наук. Отчет: 1921—1925. С. 43, 44, 78 (отождествлением фигуры ленинградского Шапошникова с гахновским сотрудником я обязан разговору с его внуком, М. Шапошниковым). Между прочим, Б. В. Шапошников встречался, будучи в Италии вместе с Б. Н. Терновцом в 1927 г., в Павии с В. Ивановым. Сообщая об этой встрече в письме от 18 апреля 1927 г., Терновец рассказывал, что Иванов «был видимо рад нашему приезду, о многом расспрашивал, заботился о напечатании своих сочинений (перевод Эсхила и т. д.)». См.:
962
ЦГАЛИ. Ф. 341.1. 464, 15 листов; орфография новая, без фиты — это значит, что копия не воспроизводит авторскую волю.
964
965
966
Греческая трагедия: Эсхил, Софокл, Еврипид / Пер. с древнегреческ. под ред. Ф. А. Петровского. М., 1950.
967
См., напр., указание В. Ярхо: Мастерство перевода. М., 1973. Сб. 9. С. 200. Ср. отношение к нему как к общеизвестному в нижепубликуемых документах из архива «Гослитиздата».