Трагедии

Нет срока, нет, пока не пожелает Зевс.

Старшая Океанида

Как пожелает? Где ж надежда? Понял ты,
²⁶⁰ Что ошибался? В чем? Про то не сладко нам
Напоминать, тебе же слышать. Прошлого
Не вспоминай. Подумай, как от зла спастись!

Прометей

Пока нога в капканах не завязла бед,
Легко счастливцу поучать несчастного.
Но это все предвидел я заранее.
Сознательно, сознательно, не отрекусь,
Все сделал, людям в помощь и на казнь себе.
Таких вот только пыток я не ждал никак:
На жарком камне гибнуть, иссыхать, сгнивать
²⁷⁰ В просторах злых, пустынных, неприветливых.
Так перестаньте ж плакать о сегодняшнем!
Сойдите на земь и о судьбах будущих
Проведайте. Узнайте, чем все кончится.
Послушайтесь, послушайтесь! Со мной, что так
Страдает, пострадайте! Ведь бродячее
Кочует злополучье от одних к другим.

Старшая Океанида

Не в обиду нам речи твои, Прометей!
Мы послушны, гляди!
Покидаем босою, летучей ступней
²⁸⁰ Самолетный ковер и звенящий эфир,
Птиц пугливых тропу голубую;
На кремнистую землю вступили, рассказ
О твоих злоключеньях услышать.

(Хор Океанид сходит с повозок. Появляется старик Океан на крылатом коне.)

Океан

Из далеких, далеких краев, Прометей,
Я дорогою трудной к тебе прихожу.
Быстрокрылая птица меня принесла,
Без удил, только волею взнуздан моей.
Знай, грустна и горька мне невзгода твоя.
Ты мне родич[345], во-первых, а близкая кровь
²⁹⁰ Мне священней всего. Да и кроме родства,
Никого нет на свете, кого б, как тебя,
Я ценил и любил.
А что искренне слово — узнаешь. Тошны
Мне притворные, льстивые речи. Вели,
Назови, как тебе услужить я могу,
И признайся: верней, чем старик Океан,
Нет друзей у тебя во вселенной.

Прометей

Ого, вот диво! Поглядеть на боль мою
И ты приходишь? Как же ты отважился
³⁰⁰ Тебе одноименный Океан-поток[346]
Покинуть и пещеры первозданные,
Утесистые, и в страну, железа мать[347],
Придти? Со мною слезы лить, со мной страдать?
Гляди ж, прекрасно зрелище! Вот Зевсов друг,
Ему престол помогший добывать и власть,
Взгляни: его калечит Зевс безжалостно.

Океан

Друг Прометей! Все вижу и совет подать
Тебе хочу хороший. Хоть хитер ты сам.
Пойми границы[348] сил своих, смири свой нрав.
³¹⁰ Стань новым. Новый нынче у богов вожак.
А ты грубишь, кидаешь речи дикие,
Косматые. Сидел бы много выше Зевс,
И то б услышал. И тогда все прежние
Твои злосчастья — детскою игрушкою
Покажутся. Бедняга, позабудь свой гнев!
Лишь об одном заботься: как от мук уйти!
Пожалуй, назовешь ты устарелыми
Слова такие, но речей заносчивых
Теперь и сам ты цену, Прометей, узнал.
³²⁰ А все не укротился, не согнул себя.
Накликать хочешь за бедой беду вдвойне.
Послушайся учителя радушного:
Против рожна не при! Открой глаза: царит
Не подчиненный никому свирепый царь.
А я пойду. Быть может, и удастся мне
Тебя избавить от мучений яростных.
А ты смирись, пригорбись, придержи язык!
Ведь сам умен и опытен. Так должен знать:
Двойною плетью хлещут празднословного.

Прометей

³³⁰ Завидую. Себя невинным чувствуешь,
Хоть был ты мой сподвижник[349], бунтовал со мной,
Сейчас оставь! Забота не твоя уже.
Не сговоришь ты бога. Не отходчив Зевс.
Гляди, заботой на себя накличешь зло!

Океан

Давать советы ты умеешь ближнему
Намного лучше, чем себе. Тому дела,
А не слова порукой. Не держи меня.
Надеюсь, да, надеюсь, богу старому
Помилованье для тебя подарит Зевс.

Прометей

³⁴⁰ Благодарю! И благодарным буду, знай,
Тебе всегда. Старанье велико в тебе,
Но не трудись напрасно. Зря и без толку
Трудиться будешь, если правду примешь труд.
Прочь отойди и в стороне спокойно встань.
Мне очень больно. Только не хочу совсем,
Чтоб мучились другие из-за этого.
Довольно и того, что сердце рвет мое
Судьба Атланта[350] брата. В странах западных
Стоит силач, плечами подпирая столб
³⁵⁰ Земли и неба, тяжесть непомерную.
Еще мне вспомнить горько Киликийских гор
Кочевника, диковинное чудище, —
Тифона[351] стоголового, рожденного
Землей. Восстал отважно он на всех богов.
Пылая, страшно скрежетали челюсти.
Из глаз горгоньих стрелы молний сыпались.
Грозился силой Зевса расточить престол.
Но Зевса гром бессонный сбросил в пыль его,
Упавший с неба, полохнувший пламенем,
³⁶⁰ Смирил он похвальбу высокомерную.
В подсердие ударил, и свалился брат,
В золу испепеленный, в головню сожжен.
Беспомощная туша исполинская
Простерлась грузно у пролива узкого,
Раздавлена корнями Этны. Ночь и день
Кует руду Гефест на круче кряжистой.
Но час придет[352], и вырвутся из черных недр
Огня потоки. Челюстями жадными
Сглодают пашни спелые Сицилии.
³⁷⁰ Расплавленное, огненное бешенство,
Всепожирающую ярость вырыгнет
Тифон, хоть Зевса он обуглен молнией.
Но сам не слеп ты. Быть твоим учителем
Мне незачем. Спасайся, как умеешь сам!
Я ж исчерпаю до конца судьбу свою,
Пока от гнева сердце не избавит Зевс.

345

Ты мне родич... — По наиболее распространенной генеалогии, Океан — сын Урана и Геи, т. е. тоже титан, как Прометей. С другой стороны, по Эсхилу, Прометей был женат на океаниде Гесионе (см. ниже, ст. 559 сл.), — стало быть, и по этой линии он в родстве с Океаном.

346

Океан-поток, по представлениям древних, обтекал вокруг всю земную твердь.

347

В страну, железа мать — в Скифию, см. ст. 714 сл. и примеч.

348

Пойми границы... — Вариант известного изречения «Познай самого себя», приписывавшегося одному из полулегендарных семи мудрецов и начертанного при входе в храм Аполлона в Дельфах. Прометей, по мнению Океана, сочтет этот призыв «устарелым» (317 сл.).

349

Был ты мой сподвижник — загадочная фраза. Раньше Прометей сказал, что из всех титанов он один встал на сторону Зевса (ст. 215—217). Текст, скорее всего, испорчен; может быть, что-нибудь выпало. Во всяком случае, перевод «бунтовал со мной» — сильное преувеличение. Скорее всего, признаком отваги (τητολμηϰῶς) Океана Прометей саркастически считает самый его приход к опальному врагу Зевса и предложение услуг для их примирения.

350

Атланта чаще всего представляли себе как титана, удерживающего на плечах небесный свод (ср. Гесиод, «Теогония», ст. 517—520). С другой стороны, согласно «Одиссее», I, 52 сл., Атлант подпирает столбы, разделяющие небо и землю. Эсхил склонялся, по-видимому, ко второму образу. В любом случае Атланта локализовали «в странах западных», на краю тогдашней ойкумены (совр. Гибралтарский пролив с противостоящими друг другу скалами).

351

Тифон (Тифоей), обычно олицетворяющей знойный ветер пустыни (ср. «Просительницы», ст. 559 сл.), здесь выступает как супостат Зевса, поднявшийся на борьбу с ним (ср. «Семеро», 493 и примеч.). Потерпев поражение, Тифон был заживо погребен под Этной (365); вулканические извержения ее недр представляются как результат яростного дыхания Тифона. Описание борьбы Зевса с Тифоном см. у Гесиода, «Теогония», ст. 820—868.

352

Но час придет... — Как полагают, здесь отразились рассказы об извержении Этны в 479 или 475 г., почти целиком разрушившем город Катану. Гиерон, тиран Сиракуз, восстановил город и назвал его Этной. Торжества в честь его основания происходили в конце 70-х годов, и Эсхил, вероятно, принимал в них участие, показав там «Персов» и специально для этого случая написанную трагедию «Этнеянки» (фр. 191—193). Тогда же он мог услышать и о последствиях извержения Этны.