Океан
Но разве ты не знаешь, Прометей-мудрец,
Больной души врачи — советы добрые?
Прометей
Да, если сердца вовремя смягчить нарыв,
380 Не бередить гноящуюся опухоль.
Океан
Зато в моих заботах и в решимости
Моей вину какую видишь? — Все скажи.
Прометей
Добросердечие пустое, праздный труд.
Океан
Болезнью этой поболеть позволь. Расчет
Разумному — порою безрассудным слыть.
Прометей
В мою вину и этот грех запишется.
Океан
Меня домой ты хочешь воротить? Ведь так?
Прометей
Чтоб не хлебнул ты горя, пожалев меня.
Океан
Чтоб тот не рассердился, новый, сильный царь?
Прометей
390 Вот-вот! Остерегайся раздразнить его!
Океан
Твоя беда — урок мне, Прометей! Прощай!
Прометей
Иди! Ступай! И трезвый сохрани свой ум!
Океан
Я без твоих советов собрался уйти.
Широкий воздух крыльями скребет уже
Четвероногий птах мой. Стосковался он.
В родимом стойле отдохнуть торопится.
(Океан удаляется.)
СТАСИМ I
Хор
Строфа I
Льем слезы, льем, друг Прометей, над горькой жизнью.
Родники слез покатились,
Стынут капли,
400 Слез ключи текут солено
По равнинам щек девичьих.
Зевс свирепый, Зевс пасет мир,
Произвол в закон поставив.
Зевс пасет копьем железным
Древних демонов и чтимых.
Антистрофа I
Гудом гудит, стонет земля протяжным стоном.
О былых стонет веках, о славе древней,
410 О твоем старинном царстве,
О титанах исполинах.
Кто живет в степях азийских,
Первозданных, стонет стоном.
Над твоею болью плачут,
Сострадая, плачут люди.
Строфа II
Племя девушек — наездниц[353],
Травы топчущих в Колхиде,
Плачет. Орды плачут скифов,
Что кочуют в конце земли,
У Меотийских мелей[354].
Антистрофа II
420 И арийцы[355] — цвет Ареса, —
Над Кавказской крутизною[356]
Город высекшие в скалах, —
Плачет войско, и вторит лязг
Остро звенящих копий.
Строфа III
Однажды[357], раз лишь бога в оковах мы видели.
Он предан был мукам, да, мукам,
Титан Атлант.
Силач, непомерную тяжесть
Земли и оси неба
430 На плечи поднял он и плачет.
Антистрофа III
Рокочет, ропщет моря прибой набегающий
И падает в бездну и стонет,
Гудят, в ответ
Земли потаенные щели,
Провалы, ямы ада,
Струи прозрачных потоков плачут.
ЭПИСОДИЙ ВТОРОЙ
Прометей
(после молчанья)
Мне не надменность, не высокомерие
Велят молчать. Грызу я сердце жалостью,
Себя таким вот видя гиблым, брошенным.
А разве же другой кто, а не я почет
440 Добыл всем этим божествам теперешним?
Молчу, молчу! Вам незачем рассказывать.
Все знаете. Скажу о маяте людей.
Они как дети были несмышленые.
Я мысль вложил в них и сознанья острый дар.
Об этом вспомнил, людям не в покор, не в стыд,
Но чтоб подарков силу оценить моих.
Смотрели раньше люди и не видели,
И слышали, не слыша. Словно тени снов
Туманных, смутных, долгую и темную
450 Влачили жизнь. Из кирпичей не строили
Домов, согретых солнцем. И бревенчатых
Не знали срубов. Врывшись в землю, в плесени
Пещер без солнца, муравьи кишащие —
Ютились. Ни примет зимы остуженной
Не знали, ни весны, цветами пахнущей,
Ни лета плодоносного. И без толку
Трудились. Звезд восходы показал я им
И скрытые закаты. Изобрел для них
Науку чисел, из наук важнейшую.
460 Сложенью букв я научил их: вот она,
Всепамять, нянька разуменья, матерь муз!
Я первый твари буйные в ярмо запряг,
Поработив сохе и вьюкам. Тяжести
Сложил я с плеч людских невыносимые.
Коней в телегу заложил, поводьями
Играющих, — забава кошельков тугих[358].
А кто другой измыслил льнянокрылые,
Бегущие по морю корабельщиков
Повозки? Столько хитростей и всяческих
470 Художеств я для смертных изобрел, а сам
Не знаю, как из петли болей вырваться.
вернуться
353
вернуться
355
вернуться
357
вернуться
358