Откуда же у тебя явилось такое страстное желание?
Желание? Нет! мне будет больно видеть их отягченными вином.
Как же так? Тебе хочется взглянуть на то, что тебе больно?
Ну, да... но молча, сидя под елями.
Напрасно; они выследят тебя, даже если ты придешь тайком.
Зачем тайком? Я пойду открыто; ты сказал правду.
Итак, я поведу тебя, и ты отправишься в путь?
Да, пойдем скорее; мне каждой минуты жаль. [820]
Так облачись же в льняные ткани.
Зачем это? Разве я из мужчины превратился в женщину?
А чтобы они не убили тебя, если бы признали в тебе мужчину.
Недурно придумано! Да, ты мудр, я давно это заметил.
Это Дионис меня умудрил.
Как же назвать хорошим то, к чему ты хочешь склонить меня?
Очень просто: мы войдем во дворец, и я наряжу тебя.
Да, но в какой наряд? неужто в женский?
Нет, мне стыдно! (Хочет уйти во дворец.)
Видно, ты не особенно хочешь взглянуть на вакханок. [830] (Делает вид, будто хочет удалиться.)
А скажи... что это за наряд, в который ты хочешь облачить меня?
Я распущу твои волосы, чтобы они с головы свешивались на плечи.
А в чем... вторая принадлежность моего наряда?
Платье до пят, и митра на голову.
Не пожелаешь ли надеть на меня еще чего-либо?
Дам тебе тирс в руку и надену на тебя пятнистую шкуру оленя.
Нет, я не в состоянии надеть женское платье!
Итак, ты предпочтешь пролить кровь, дав битву вакханкам?
Лучше пусть будет что угодно, лишь бы мне не быть посмешищем для вакханок.
<Но как же ты будешь сражаться, не зная местности?>
Ты прав; следует сначала отправиться на разведку.
Это благоразумнее, чем к прежним бедам добывать новые.
Но как же мне пройти по городу так, чтобы кадмейцы меня не заметили? [840]
Мы пойдем по пустынным улицам; я буду твоим проводником.
Мы сначала войдем во дворец; там я решу, что лучше.
Согласен; я везде готов служить тебе.
Я иду. (Нетвердой походкой поднимается на ступени; проходя мимо стражи, с достоинством.) А затем я или с оружием отправлюсь туда, или (вполголоса Дионису, который последовал за ним до колоннады) послушаюсь твоего совета!
Победа наша, подруги; он уже направляется к неводу; вакханок он увидит и в наказание примет смерть от них.
Дионис, теперь за тобой дело — а ты вблизи — накажем его. Прежде всего лиши его ума, наведя на него легкое помешательство; будучи [850] в здравом уме, он никогда не захочет надеть женского платья, а лишившись рассудка, наденет его. Я хочу, чтобы он стал посмешищем для фиванцев, после его прежних страшных угроз, ведомый в женском одеянии по городу.
Но я пойду и надену на него наряд, в котором он отправится в царство теней, убитый рукою матери; он узнает Зевсова сына, Диониса, бога столь же грозного для беззаконных, сколько кроткого [860] для благочестивых людей.