Корифей
И я с тобой покойную, и я
370 Оплачу, царь: она достойна плача.
Алкеста
Вы слышали, о дети, ваш отец
Не женится. Он женщине над вами
Чужой не даст хозяйничать — меня
Не обесчестит он, — он обещал мне...
Адмет
И повторю: я выполню, о да!..
Алкеста
Детей из рук моих прими — я верю.
Адмет
О! Милый дар и из любимых рук.
Алкеста
Ты замени им мать отныне, бедным.
Адмет
Придется быть... без матери... за мать.
Алкеста
О дети, жить хочу... Темна могила.
Адмет
380 А я, увы! Как буду жить... теперь?
Алкеста
Года залечат рану, — что нам мертвый?
Адмет
Возьми меня с собой, молю, возьми...
Алкеста
Довольно с них одной меня, с подземных.
Адмет
Кого от нас, кого берешь ты, бог!
Алкеста
Глаза мои под игом ночи тяжкой...
Адмет
Погиб тобой покинутый, погиб...
Алкеста
Меня уж нет... Ничто я... Нет Алкесты.
Адмет
Приподними лицо, хоть для детей.
Алкеста
Я не могу, Адмет. Прощайте, дети!
Адмет
390 Взгляни на них, взгляни...
Алкеста
Алкесты нет.
Адмет
Что делаешь? Уходишь?
Алкеста
Да.
Адмет
О, горе!
Корифей
Нет меж живых Адметовой жены.
Евмел
Строфа
Горе, о, горе мое![17]
В землю родная ушла.
В темной могиле, отец,
Солнцу ее не согреть.
Сыну ж зачем сиротой,
Злая, велела ты жить?
О, посмотри на нее:
Веки запали, и рук
Страшен холодный покой.
Мать, послушай меня,
400 Сына послушай, молю.
Это к холодным губам
Твой детеныш припал.
Адмет
Не слышит нас она, не видит, дети...
Мы тяжкою поражены бедой.
Евмел
Антистрофа
Рано я стану, отец,
В доме твоем сиротой,
Я ведь один у тебя...
Сколько я видел уже
Страшного в жизни, отец.
Бедствия вместе со мной
410 Ты выносила, сестра,
О, не на радость себе
Сватал жену ты, отец;
Старости вместе достичь
Вам не пришлось, и теперь
С той, что покинула нас,
Гибнет старинный наш дом.
Корифей
Адмет, терпеть злосчастье нам неволя:
Не первый ты, и не последний ты
Достойнейшей лишаешься супруги:
Держи в уме, что мы и все умрем.
Адмет
420 О, это зло обрушилось не сразу.
Я знал о нем и раньше и давно.
Терзался я, к нему готовя мысли.
Но мертвой мне устроить вынос надо,
Останьтесь здесь. И богу адских сил
Сухой пэан[18] воспойте вы ответный.
Я подданных в Фессалии моих
Сим разделить прошу со мною траур:
Отрежьте кудри, черное наденьте,
Четверкам же и одиночкам гривы
Прошу скосить железом, — и ни флейт,
430 Ни лиры шум да не наполнит улиц,
Двенадцать лун[19] покуда протечет...
Покойника милее не придется
Мне хоронить... Не заслужил никто
Передо мной почета высшей жертвой.
вернуться
17
Ст. 393—415. Монодия Евмела — первый случай в сохранившихся древнегреческих трагедиях, когда дети имеют самостоятельную партию. Другой пример — в «Андромахе», ст. 504—536.
вернуться
19
Ст. 431. Двенадцать лун — траур необыкновенной продолжительности; в Афинах полагалось носить траур по родителям в течение одного месяца.