Хотя число стихов в русском переводе обычно превышает число стихов оригинала, их нумерация дается здесь по греческому тексту. Соответственно и в комментариях при отсылке указывается порядковый номер стиха в греческом оригинале; найти нужный стих в пределах десяти строк, отмеченных цифрами на полях, не составит труда. Иногда современные издатели меняют (в ограниченных пределах) порядок стихов, засвидетельствованный в рукописях, считая его результатом небрежности или оплошности переписчиков. В тех случаях, когда Анненский следовал этим рекомендациям, на полях обозначается традиционная нумерация стихов.
«АЛКЕСТА»
«Алкеста» была поставлена на Великие Дионисии в 438 г. до н. э. в составе тетралогии, в которую входили несохранившиеся трагедии «Критянки», «Алкмеон в Псофиде» и «Телеф». Поскольку «Алкеста» занимала здесь четвертое место, обычно отводимое для драмы сатиров, некоторые исследователи стремятся найти в этой драме юмористические или даже бурлескные ситуации, но такие попытки едва ли основательны: бытовой элемент, несомненно присутствующий в образе Ферета, обрисованного не без доли иронии, в принципе не отличает его существенно хотя бы от кормилицы в «Ипполите», а в этой трагедии никто не станет искать черты драмы сатиров. Близость «Алкесты» к названному жанру пытались усмотреть также в образе Геракла — одного из любимых персонажей драмы сатиров, комедии и народного фарса; между тем в «Алкесте» Геракл играет самую положительную роль, и его борьба с демоном смерти за ушедшую из жизни Алкесту как раз приводит трагедию к счастливой развязке, позволившей Еврипиду заключить ею тетралогию. Именно благополучный конец, отнюдь не частый в трагедиях Еврипида 30—20-х годов, скорее всего объясняет постановку «Алкесты» вместо сатировской драмы, к которой наш поэт вообще не испытывал особого влечения (см. стр. 636).
Тетралогия, которую заключала «Алкеста», заняла второе место; первая награда была присуждена Софоклу. Хотя гомеровский эпос знает имена Адмета, Алкесты и их сына Евмела, участника Троянской войны («Илиада», II, 713—715, 763; XXIII, 288—289 и сл.), в поэмах нет никаких намеков на миф о добровольной смерти и воскресении Алкесты; он был обработан впервые, по-видимому, только в каталогообразной поэме «Эои», приписывавшейся Гесиоду. От нее дошли лишь незначительные отрывки, и содержание мифа известно по позднеантичным пересказам. Из предшественников Еврипида сюжет Алкесты» получил обработку в несохранившейся одноименной драме аттического трагика Фриниха (первая четверть V в.), из которой Еврипид заимствовал образ бога смерти Танатоса (у Анненского он назван демоном смерти) и его борьбу с Гераклом за умершую Алкесту.
«МЕДЕЯ»
«Медея» была поставлена на Великие Дионисии в 431 г. до н. э.» открывая тетралогию, в которую входили трагедии «Филоктет», «Диктис» и сатировская драма «Жнецы», утерянная уже в александрийскую эпоху. Первую награду завоевал Эвфорион, сын Эсхила, вторую — Софокл; Еврипид удостоился третьего места, что при трех соревнующихся было равносильно провалу.
История Медеи является составной частью мифа о походе аргонавтов, известного из наиболее древних литературных памятников — «Илиады» (VII, 468; XXI, 41; XXIII, 747), «Одиссеи» (XI, 256 сл.; XII, 69—72) и Гесиодовой «Теогонии» (956 сл.). Первой дошедшей до нас подробной литературной обработкой этого мифа является обширное повествование в IV Пифийской оде Пиндара (ст. 67—255). В самой трагедии содержатся многочисленные намеки на важнейшие моменты сказания, которые здесь целесообразно вкратце изложить. Когда Ясону, посланному в Колхиду его дядей Пелием, царем Иолка в Фессалии, пришлось вступить в бой с огнедышащими быками и драконом, сторожившим золотое руно, полюбившая его Медея помогла ему укротить быков и дракона, а сама решила последовать за ним в Грецию (ст. 478—485, 502 сл.). Чтобы задержать своих родных, преследовавших аргонавтов, Медея при отплытии из Колхиды убила захваченного ею брата (ст. 167, 1334) и разбросала куски его тела по берегу; пока потрясенные родственники собирали растерзанные члены юноши, аргонавты успели отплыть. Прибыв в Иолк уже в качестве супруги Ясона, Медея уговорила дочерей Пелия совершить волшебный обряд, который должен был вернуть ему молодость, но коварно обманула их, и старый царь умер мучительной смертью (ст. 9 сл., 486 сл., 504 сл.), после чего Ясону с женой и сыновьями пришлось искать приюта в Коринфе (ст. 10—13), где Ясон и задумал жениться на дочери местного царя Креонта (ст. 551—554). Оскорбленная Медея, решив отомстить сопернице, послала ей через своих детей отравленный наряд и, когда стало известно о гибели царевны, бежала из Коринфа, оставив сыновей под защитой храма Геры. Однако коринфяне не посчитались с неприкосновенностью храма и в гневе убили детей, за что впоследствии должны были ежегодно приносить искупительную жертву. Реминисценции этого варианта мифа в ст. 1304, 1379—1383 не получают удовлетворительного объяснения, поскольку Еврипид видоизменил традиционное сказание, сделав виновницей гибели детей самое Медею.