— Нет, сэр.
Ньюби снова посмотрел на вмятины.
— Вы заметили эти следы, мистер Квин? — спросил он, не оборачиваясь.
— Да, — ответил Эллери.
Шеф ожидал продолжения, но его не последовало. Уши Ньюби начали розоветь.
— Мы могли бы отправить нож в большую лабораторию в Конхейвене, — предложил молодой эксперт.
— Знаю, Билл. Но лучше попробуем идентифицировать следы в нашей лаборатории. Согласны?
— Да, сэр.
Ньюби направился к сцене. Эллери последовал за ним.
Шеф полиции быстро опросил членов труппы. Он установил, что между окончанием первого акта и обнаружением умирающего Бенедикта каждый из актеров, за исключением Джоан Траслоу, либо был на виду у кого-то другого, либо мог доказать свое алиби иным способом. Столь же быстро он разделался с рабочими сцены.
Зрителей уже давно отпустили. Теперь шеф разрешил уйти актерам и рабочим.
Когда зал опустел, подняли занавес и выключили свет. Скатни Блуфилд и Арчер Даллмен молча сидели в темноте. Каждый человек — необитаемый остров, подумал Эллери, спрашивая себя, насколько хороший исследователь Анселм Ньюби. Впервые он ощущал в шефе полиции нетерпение, почти раздражение.
— Ну, джентльмены, уже поздно…
— Шеф. — Скатни лежал на пресловутой кушетке, уставясь в потолок и напоминая старую леди после утомительного дня. — Вы намерены закрыть театр?
— В этом нет надобности, мистер Блуфилд. Мы просто опечатаем эту уборную.
— Значит, я могу, скажем, продолжать репетиции?
— Лучше отложите на послезавтра. До этого времени здесь будут толпиться люди из окружной прокуратуры.
Скатни поднялся с кушетки.
— Еще один вопрос, прежде чем вы уйдете, мистер Блуфилд. Вы ничего не видели и не слышали этим вечером, что могло бы нам помочь?
— Меня здесь не было, — ответил Скатни и заковылял прочь.
— А вы, мистер Даллмен?
— Я сообщил вам все, что знаю, шеф. — Даллмен передвинул окурок сигары в другой уголок рта. — Не возражаете, если я взгляну на моего клиента, прежде чем его начнут потрошить?
— Только не покидайте город, мистер Даллмен, и…
— Да?
— Никому не говорите, что сказал Бенедикт. — Когда Даллмен удалился, Ньюби направился к ступенькам.
— Шеф, — заговорил Эллери.
Ньюби остановился.
— У вас не так уж много улик.
Маленький полицейский спустился в зал, выбрал сиденье в третьем ряду и удобно устроился на нем. Как критик, подумал Эллери. Критик, который уже составил мнение.
— Готч, — окликнул шеф Ньюби.
— Да, сэр?
— Приведите мисс Траслоу.
Сцена 4
Джоан выплыла из-за кулис с поднятой головой. Но, увидев лишь Эллери, сидящего на стуле позади сцены, она начала неуверенно озираться.
— Вы здесь, Ньюби? — крикнул Роджер и побежал к рампе. — Чего ради вы все это время продержали мисс Траслоу в ее уборной?
— Роджер… — начала Джоан.
— Если вы думаете, что у вас есть что-то против нее, говорите прямо, и я вызову адвоката!
— Садитесь, мисс Траслоу, — донесся из темноты внизу негромкий голос Ньюби. — И вы тоже, Фаулер.
Джоан сразу же села.
Что бы ни прочитал в ее фиалковых глазах Роджер, это заставило его умолкнуть. Он опустился на кушетку рядом с ней и хотел взять Джоан за руку, но она убрала ее.
— Мисс Траслоу, когда вы в последний раз ушли со сцены? — спросил Ньюби.
— После эпизода с Фостером Бенедиктом на… на этой кушетке.
— Сколько времени после этого продолжался первый акт?
— Около десяти минут.
— Вы сразу пошли в вашу уборную?
— Да.
— Значит, вы проходили мимо сундука с инструментами. Он был открыт?
— Сундук? Не знаю. Я ни на что не обращала внимания. — Джоан усилием воли заставила перестать дергаться лежащие на коленях руки. — Я была очень расстроена. Должно быть, вам рассказали, что он… как он вел себя во время нашей большой сцены.
— Да. Я слышал, что он скверно с вами обошелся. — В голосе маленького шефа звучало сочувствие. — Но ведь вы обратили внимание на сундук с инструментами позже, не так ли, мисс Траслоу?
— Позже?
— В антракте. После того, как Бенедикт ушел в свою уборную.
Джоан быстро заморгала при свете рампы.
— Вы не поняли, шеф Ньюби. Я сразу пошла в свою уборную и оставалась там — просто сидела и спрашивала себя, как мне выдержать все это до конца спектакля. Больше я ни о чем не могла думать.
— Пока вы находились там, вы слышали что-нибудь снизу, из уборной Бенедикта?