Она сказала: — Вот и осень
И клёны жёлтые давно.
Забросим же тоску, забросим!
А он ответил: — Всё равно.
Она сказала: — Ты печален.
Ты вечно чем-то огорчён.
О чём ты думаешь ночами?
А он ответил: — Ни о чём
Она сказала: — Годы эти
Не возвратить: такая грусть!
Мы потеряли всё на свете!
А он ответил: — Ну и пусть!
Я всю ночь просидел без спичек.
И казалось, что из меня
Математик великий вычел
Право жить до другого дня.
Я готов был пойти на это.
Нo вот тут-то ты и вошёл.
Милый, маленький луч рассвета —
Золотистый небесный шелк.
Я не видел, когда вошел ты
В щель дырявых моих дверей
И дотронулся лапкой жёлтой
До больной головы моей.
Наклонясь надо мною низко.
Раздвигая ресниц кусты.
Дружелюбным участливым писком
Утешать меня начал ты.
Ты сказал: — Будь, приятель, честным.
Солнцу в очи смотреть не трусь.
Грустно?! Ну и что же, и пусть!
Проживёт в твоём сердце тесном
Рядом с гордостью и эта грусть.
…И подняв затемнённые шторы.
Забывая ночную страсть,
Я увидел рассвет, который
У меня хотели украсть.
Молитва
Припоминаю все священные слова
И всех богов от Глазго до Таити.
Бог христиан. Аллах, Иегова.
Раскосоглазый Будда: помогите!
Вы видите: я вот у Ваших ног.
Язычник, поклоняющийся Богу.
Так пусть же тот из Вас, кто настоящий.
Укажет настоящую дорогу.
Не надо чистого белья,
Не открывайте дверь.
Должно быть в самом деле я
Опасный дикий зверь
Не знаю, как мне с вами быть
И как вас величать —
По птичьи петь, по волчьи выть.
Реветь или рычать…
Гроб Бонапарта
Прозрачный свет в мозаичном окне.
Гладь полированных скамей
И белый барьер, а за ним в тишине
Холодом скованный камень.
Такой не бывает могила царей
И надписей нет на гробнице.
Вот оно — сердце Европы моей.
Давно переставшее биться.
Не надо венков, потому что над ним
Камни венками заснули
И нет караула Над гробом таким
Время стоит в карауле
Могила неизвестного солдата
Грянули и замерли оркестры
Статуи торжественно молчат
И лежит год камнем неизвестный.
Павший за отечество солдат.
А вокруг под грохот барабанный
Чёрные построились ряды
И несут четыре капитана
По ступеням белые цветы.
Положили воинский подарок,
Отошли — и вытянулись в ряд
Плакали девчонки на тротуарах —
Так хорош сегодняшний парад!
Кавказ
Через овраг единым махом
И по над пропастью — вперёд.
Навстречу буркам и папахам.
Туда, где пыль клубится прахом
И где тебя никто не ждёт.
Вперёд в бешмете обветшалом.
Галопом из последних сил.
Чтоб горец, брякая кинжалом
Тебя на свадьбу пригласил!
Я вздумал привести в порядок
Давно забытые дела
И много маленьких догадок
Открылись в ящике стола.
Вот чьи-то серьги. Чьи — не знаю
Вот чей-то скомканный платок.
Сижу и долго вспоминаю.
Кто здесь его оставить мог.
Тугие связки писем старых,
Рисунки, записи, стихи
И чей-то маленький подарок
Увядшей розы лепестки.
И я до самого рассвета
Сижу над письменным столом
Кто подарил мне розу эту
Сухую память о былом?
Давно клубится день морозный
И падает холодный свет
На серьги, на платок, на розу.
На всё, чему возврата нет.
Дом
Дощечка у входа прибита
На окнах гардины висят.
За ними лежит знаменитый
В дубовом гробу адвокат.
Доносится сверху рулада.
Играют в четыре руки —
Им большего счастья не надо
И ночи для них коротки.
А выше — всё чинно и тихо.
Хозяйка у зеркала ждет
Пока примеряет портниха
На ней полосатый капот.
В четвёртом грохочат ботинки —
С утра там царит ералаш —
На свадьбе прекрасной блондинки
Гуляет четвёртый этаж.
А в пятом — в коморочке тесной.
Один, в тишине гробовой
Сидит никому не известный
Мечтатель с седой головой
Смеяться он больше не будет.
Дела его очень плохи.
А вот и мансарда, где люди
Рисуют и пишут стихи.
Над ними покатые крыши,
Труба и антенны рога,
А выше — гораздо выше
Плывут и плывут облака…
Светла зелёная вода.
Прохладны белые ступени.
Я раздеваюсь, как всегда
Чуть-чуть дрожа от нетерпенья.
Какие к чёрту могут быть
Тревоги или опасенья.
Когда ты можешь плыть и плыть
Вдоль мраморной стены бассейна!
Тихо бабушка шепчет молитву,
Воет вьюга в трубе дымовой,
Я прочёл про кавказскую битву
И про всадника с медной главой.
Передуманы разные думки.
Пересчитаны дни и часы
И в журнале на каждом рисунке
Пририсованы дамам усы.
Чуть мерцает угол киота,
А за ставнями — ветер и мрак.
Там, за ставнями ходит кто-то,
Но войти не может никак.
Он и в окна, и в двери скребётся
И пророчит нам всем беду.
Страшный хохот его раздаётся
На холодных дорожках в саду.
Но гудит самовар сердито
И ему подпевает сверчок
И парадная дверь закрыта
На железный большой крючок.
Звуки неслись и рыдали.
Отточен был каждый звук.
Но вот в театральном зале
Что-то случилось вдруг.
Что-то промчалось сзади.
Задело о ковёр…
На самой громкой тираде
Роль оборвал актёр.
Залу поклон отвесив.
Вгляделся он в ряды…
Ряды театральных кресел
Ночью всегда пусты.
Он подождал немножко.
Но в зале царила тишь.
Наверное, это кошка
Поймала где-нибудь мышь.
Летучая мышь
Промелькнула из-под крыши,
Пронеслась через плетень
Чья-то быстрая, неслышная.
Таинственная тень.
На веранде стало тише.
Прекратился разговор.
Потому что этой мыши
Мы не любим до сих пор.
Потому что нам неведом,
Непонятен и далёк
Этот серый, непоседливый,
Таинственный зверёк…